Дублинский отдел по расследованию убийств. 6 книг
Шрифт:
Мы тоже поищем.
— Да хватит тебе доставать парня, — сказала я. — Ты же снимаешь перчатки перед дверью, правильно, Рори? Какая разница, как они выглядят?
Бреслин закатил глаза и сел на место. Рори бросил на меня взгляд, полный признательности. Мы превратили комнату для допросов во что-то очень домашнее. Даже подколы Бреслина были того сорта, что Рори привык получать еще со школы. И это его успокаивало. Он не беспомощный младенец, как я подумала сначала из-за всех его дерганий и ерзаний. Тут все сложнее. В своей зоне комфорта Рори чувствует себя вполне уверенно. Вырви
Обычно я ношу джинсы… Ашлин была вне его зоны комфорта.
— А где Ашлин живет? — спросила я.
— В Стонибаттере.
— Удобно, — кивнула я. — Всего лишь переехать через реку — и уже там. Как вы туда добрались?
— Автобусом. Пешком дошел до Мохэмптон-роуд, дождь еще не начался, а там сел на автобус 39А до Стонибаттера. Он останавливается буквально в двух шагах от ее дома.
— Стоп-стоп-стоп. Отмотай назад. Автобус? Ты ехал на автобусе? Интересный способ произвести впечатление на женщину, Рори. У тебя что, нет машины?
Рори снова порозовел. Обожаю застенчивых.
— Есть, конечно. Я просто думал, ну, в смысле, если мы будем за ужином пить вино, мне же надо домой как-то вернуться.
— А какая у тебя машина?
— "Тойота ярис".
Бреслин фыркнул.
— И какого года?
— Две тысячи седьмого.
— Боже. — Бреслин поспешно прикрыл ухмылку блокнотом. — Понятно, почему ты решил ехать на автобусе. Продолжай.
Рори мотнул головой и поправил сползшие на нос очки. Этот парень явно привык безропотно сносить оплеухи. Когда такие колются, они колются до самой сердцевины.
— В котором часу вы вышли из дома? — спросила я.
Рори моментально выпрямился. Ему так нравилось, когда с ним говорю я, а не Бреслин, что он был готов рассказать мне все что угодно.
— Без четверти семь.
Это было самое интересное из того, что он сказал до сих пор. Ашлин ждала его к восьми. Чтобы добраться от Раннелах до Стонибаттера, не нужен час с четвертью. Особенно в субботу вечером. Он бы пешком быстрее дошел.
— А когда вы сели в автобус? — спросила я.
— Почти ровно в семь. Он как раз подъехал, когда я подошел к остановке.
Во всех автобусах установлены видеокамеры. Мы сможем проверить. Я пометила это в блокноте.
— А когда вы должны были быть у Ашлин?
— В восемь, но я не хотел опаздывать. Если бы приехал слишком рано, собирался немного прогуляться.
— Брр, — я состроила соответствующую физиономию, — в такую погоду? Чем же вы занимались?
Рори заерзал на стуле, как будто что-то мешало ему устроиться на нем поудобнее. Разговор об этой нестыковке во времени явно его нервировал. Мне бы очень хотелось отпустить Рори, поставив на нем печать НЕВИНОВЕН, и заняться гангстерами Стива, но я чувствовала этот горячий, как кровь, запах: здесь что-то есть.
— Да так. Просто убедился, что не ошибся адресом, вот и все.
Я удивленно спросила:
— Но ведь вы сказали, что ее дом в двух шагах от остановки? То есть вы знали, где она живет.
Рори часто заморгал.
— Что?… Нет-нет, вы не так поняли. Ашлин объяснила, куда мне нужно идти. И я посмотрел маршрут
Я выдержала скептическую паузу, но он на это не попался.
— Хорошо, — сказала я. — Так, вы сошли с 39А в Стонибаттере. И в котором часу?
— Около половины восьмого.
Значит, у него имелась куча времени, чтобы дойти до дома Ашлин, убить ее и ровно в восемь стоять перед ее дверью, изобразив безмерное удивление. Тогда становится понятна история с плитой. Рори не хотел, чтобы пожарная сигнализация сработала до его маленького спектакля со звонками, сообщениями и взволнованными метаниями вокруг дома — для тех, кто мог его увидеть. Мой нос учуял след.
Я взглянула на непроницаемое стекло и ничего в нем, разумеется, не увидела. Один взгляд на Стива, и я бы поняла, думает ли он то же самое, что и я. Но вместо Стива тут сидел Бреслин, балансировал на задних ножках стула и что-то черкал в блокноте.
Мне захотелось выбить стул из-под него.
— Вы прибыли с большим запасом времени, — сказала я. — Чем же вы занимались?
— Пошел вверх по Викинг-Гарденз. Это улица, на которой живет Ашлин. Чтобы убедиться, что правильно понял ее объяснения.
— Вы кого-нибудь видели?
— Нет. Улица была совсем пуста. Ни единой души. Я даже побоялся, что меня могут принять за грабителя или бродягу.
За его очками снова что-то промелькнуло.
— Значит, вы двинулись вверх по улице? Отыскивая дом Ашлин?
— Нет. Улица заканчивается тупиком. Я поднялся до конца и посмотрел вниз, откуда видно всю улицу. К ее дому я не торопился, не хотелось, чтобы Ашлин выглянула в окно и увидела меня у дома за полчаса до назначенного времени. Ей бы тогда пришлось пригласить меня войти, а она еще не готова, в общем, получилось бы неудобно.
Весь на нервах, но отвечает легко, без запинок, не мнется. Хотя это ничего не значит, не в случае этого парня — он явно из тех людей, что обдумывают все наперед, просчитывают варианты, проверяют, все ли готово, все ли идет по плану. Если он планировал убийство, то алиби у него продумано до деталей. Вероятно, он заготовил его еще несколько дней назад. А если не планировал убийство, то наверняка думал всю ночь, сочинил убедительную историю и заучил ее назубок. Настоящая зона комфорта этого парня находится у него в голове.
— А еще она могла бы подумать, что ты маньяк, который все свое свободное время проводит, пялясь на ее окна, — добавил Бреслин. Рори вздрогнул. — Это всегда производит дурное впечатление. И чем же ты занялся вместо этого?
— Я хотел погулять по округе до восьми, но потом вспомнил, что ничего не принес с собой.
— Ты имеешь в виду презервативы? — Бреслин расплылся в ухмылке. — Вот это, я понимаю, уверенность в себе.
Рори дернул головой и начал снова поправлять очки.
— Нет! Я имею в виду цветы. Я не хотел приходить с пустыми руками. Ашлин сказала мне не приносить вина, и я думал купить цветы в Раннелах, но забыл, был слишком сосредоточен на том, что надену, во сколько выходить из дому. Я вспомнил о цветах только на ее улице.