Дублинский отдел по расследованию убийств. 6 книг
Шрифт:
Бреслин издал холодный смешок.
— Что? Что? Что смешного?
— Посмотри на него, — сказал Бреслин, обращаясь ко мне. — Только что он нам тут разливался, как Ашлин была ему дорога и какой она была замечательной, и все это ровно до тех пор, пока ему не сказали, что бедная девушка мертва. Раз — и он думает только о себе. До нее теперь дела нет.
— Мне есть до нее дело! Я просто, это не… — Рори ловил ртом воздух. Выглядел он ужас как погано, белее белого, весь какой-то обтрепанный, глаза бегают, надеюсь, он не забыл свой ингалятор. —
Все выглядело натурально. Шок и горе — это не аккуратные слезки, утертые чистеньким платочком, они неуклюжи и уродливы. Но у Рори была целая ночь на то, чтобы изготовить доспехи и облачиться в них, а поскольку он очень внимательно относился не только к тому, что происходило в действительности, но и к тому, что может произойти, с него сталось бы отнестись к выдуманной истории как к реальной. Только в одном месте его рассказа наметилась трещина: те полчаса с момента, когда он вышел из автобуса, и до того, как позвонил в дверь Ашлин. Что-то там случилось. Все остальное можно трактовать в его пользу. Но эти полчаса решали все, они не были случайностью. Шок мог быть подлинным, но это не исключало, что, Рори — тот, кого мы ищем. Известие об убийстве стало для него неожиданностью, если он просто ударил ее и не знал, что она умерла.
— А почему вы решили, что речь идет о грабеже или разбойном нападении?
— Могу я… — с трудом выговорил Рори. Он тяжело сглотнул, но подбородок все подрагивал. — Могу я попросить на минуту остаться один?
— Для чего? — спросил Бреслин.
— Я только что узнал… — Он мотнул головой, будто отгоняя мух. — Мне просто нужна минутка.
— Вы просто молодец, — сказала я. — Нам немного осталось. Потерпите, пожалуйста.
— Нет. Я не могу.
— Мы просим тебя помочь нам, — сказал Бреслин. — Ты можешь объяснить, почему ты отказываешься?
— Мне нужно прочистить голову. Мне просто… Я обязан быть здесь? Я могу уйти? — Голос Рори становился все выше и громче.
Бреслин откинулся на стуле и, скривив губы, процедил:
— Рори, возьми себя в руки.
Но Рори было уже не пронять пинками и насмешками.
— Это обычная рутина. Наша беседа направлена не против тебя. У нас состоятся такие же беседы с каждым, кто хоть как-то соприкасался с Ашлин. И я готов биться об заклад, что каждый из них сделает все, чтобы помочь нам. Ты не хочешь помогать?
— Я хочу. Но я же… Я же не под арестом? Могу я выйти прогуляться? А потом вернуться?
Все-таки он не совсем размазня, пушистик Рори умеет сопротивляться, если надо. Он, конечно, никуда не уйдет. Как только он окажется за дверью этой комнаты, я должна буду сделать одно из двух: или арестовать его, или отпустить. Мне не хотелось делать ни того ни другого.
— Господи, да посмотрите в окно, — сказала я непринужденно, — там ливень. Вы весь вымокнете. И мы потеряем эту комнату, а пока найдем другую, пройдет еще несколько часов.
Рори
— Давайте сделаем вот что. Мы дадим вам несколько минут, чтобы прийти в себя, отдышаться. Вам сегодня крепко досталось.
Бреслин резко повернулся на стуле, но я не смотрела на него. Я улыбалась Рори, и в улыбке Клевой Девчонки было достаточно тепла и симпатии, но без приторности.
— Мы сходим за чаем и вернемся. — И я встала до того, как он успел принять решение. — Могу и вам сделать свежего чаю, раз уж все равно собираюсь затевать возню.
— Нет. Спасибо. Все, что мне нужно, это…
Рори зажал себе рот ладонью.
Бреслин не сдвинулся с места. Его светлые глаза уставились на меня, и говорили они столь же отчетливо, как если бы он схватил меня за руку: Немедленно сядь на место.
Глядя на него в упор, я проговорила:
— Увидимся через несколько минут, Рори. Держитесь.
Развернулась, направилась к двери и вышла, оставив ее открытой и не оглянувшись. На полпути к наблюдательной комнате я услышала противный скрежет. Это Бреслин проехался стулом по старому линолеуму.
Стив приник к одностороннему стеклу, рукава рубашки закатаны, рыжие волосы дыбом. Он весь выложился, наблюдая за нами. Я встала рядом, чтобы посмотреть, чем займется Рори, оставшись один. Мой взгляд встретился со взглядом Стива только на миг, единственный сигнал: не сейчас.
Рори положил руки на стол и уткнулся в них лицом, плечи тряслись в беззвучном плаче. Я не видела, действительно ли у него льются слезы.
— Так, так, так, — произнес Бреслин позади, со стуком закрывая дверь. — Я думаю, на первый раз неплохо. Хорошая работа, Конвей.
Снисходительный ублюдок.
— Ты тоже неплохо справился, — парировала я.
— Я не уверен, что мы поступили правильно, дав ему передышку, как раз когда он почти сломался. В такие моменты легче всего получить признание. — Бреслин расстегнул воротник рубашки и расправил плечи. — Но хей! Мы прижали его один раз, значит, сможем прижать снова. Я прав?
— Конечно. Итак, твои ставки?
Бреслин вскинул голову, как будто не веря своим ушам:
— Какие ставки?
— На подозреваемого, детектив. Виновен или нет. Меня интересует твое мнение.
Брови Бреслина почти доползли до края челки.
— Ты это серьезно?
— О твоем мнении? Более-менее.
Стив склонился над кулером и смотрел на нас, пока стаканчик наполнялся водой. Бреслин поднял руку:
— Стоп. Давайте все успокоимся. Ты хочешь сказать, что сомневаешься?
— Я хочу сказать, что готова выслушать твое мнение. Если это для тебя проблема, обойдусь без него.
Мне снова захотелось дать этому мудаку в зубы. Связующая нить, которая протянулась между нами в комнате для допросов, вне ее не продержалась и тридцати секунд.