Дурак космического масштаба
Шрифт:
Ещё двух штрафников взяли для "балласта". Они не стали делить одинокое свободное кресло и уселись прямо на полу.
— Кидать будет, — скупо проинструктировал Рос. — Пристегнулись оба. А то в процессе — высажу.
Энрихе не слушал, он смотрел в глаза Кьё.
— Хорошая собачка. Умная собачка, — приговаривал он, настраиваясь на немудреную эмоциональную волну животного.
Собака высвободила морду и уткнулась иннеркрайту под мышку.
— Думай, Кье, думай. Без тебя мы хозяина твоего не найдём.
Заглянул Келли.
—
— Я час назад с алайцами летал. По сравнению с ними ваши штрафники — воспитанники дамского пансиона, — Энрихе отстегнулся и махнул Росу, подожди мол.
Он выбрался из шлюпки, отвел Келли в сторону.
— Алайцы мои, — сказал иннеркрайт тихо. — Если не вернусь — должны умереть. Вы за это отвечаете ЛИЧНО.
Последнее слово он произнес с умеренным ментальным нажимом. Потом быстро повернулся и полез в шлюпку.
Рос едва дождался пока иннеркрайт усядется. Руки его скользнули по пульту, и малая шлюпка, боевой модуль, отстреливающийся прямо из "оружейного кармана", плавно вошла в шлюзовую камеру. Ещё толчок. Энрихе почувствовал, как ласковая невесомость приподнимает ноющее тело.
Рос, казалось, вообще не управлял "двойкой", он двигался так, словно был слит с нею воедино. Сначала они планировали взять большую десантную шлюпку и стартовать через ангар. Но Тусекс заявил, что даже лёгкая "двойка" едва даёт в условиях атмосферы Плайты семнадцать единиц скорости, а кроме скорости в игре со "шнуром" рассчитывать не на что. И на конспирацию плюнули.
Лендслер так и так узнает, что одна из шлюпок ушла. И реакция его будет, скорее всего, зависеть от финала задуманного. Прямого запрета на поиски не давали, существовал всего лишь приказ комкрыла о четвёртом классе опасности. Келли выпустил шлюпку и взял ответственность на себя. При необходимости Рос заявит, что ослушался его — пилота дальше космоса не сошлют.
— Господа, прошу внимания, — сказал иннеркрайт, морщась от возникшей вдруг головной боли. — Все мои команды выполнять следует беспрекословно. Вопросы есть? Тогда заходим с той стороны, где уже прошел "шнур".
Рос кивнул, и шлюпка резко пошла вниз. Энрека впечатало в кресло.
— Лейтенант, потише, а то не довезёшь меня. В выжженной части никого нет. Но нам нужно как-то проскочить под этими фиолетовыми лучами. Я полагаю, это возможно. Только суетится не надо. Сгореть всегда успеем.
Шлюпка пошла тише, хотя "тишина" в том аду, который представляла собой атмосфера планеты, была понятием относительным.
Собака лежала безучастно, пристёгнутая специальными шлейками, но вдруг в ее глазах что-то мелькнуло, уши дернулись и встали, а в желудке Энрихо ёкнуло.
— Мы где-то рядом, — констатировал он. — И нам явно нужно нырять под генератор луча. Предложения будут?
— Надо, значит надо, — спокойно отозвался Рос, и руки его заплясали над пультом.
— Свалимся, командир, — попробовал
Штрафники завозились на полу.
— Сейчас буду высаживать по одному, — с неожиданным холодом в голосе сказал Рос. Энрихе, и без того ощущавший смертельное давление погибающей планеты, вздрогнул. Штрафники потухли. С ними говорил человек, уже умерший. И не один раз.
— Не летали раньше, значит научитесь, — продолжал Рос тихо. — Второй пилот: горизонт — 13, ревер держать вручную.
Ревер — автоблокиратор скорости. Он включается, когда перегревается обшивка. Но можно тупо задавить податливую кнопку пальцем.
— Есть — вручную, — сипло отозвался Коста.
— Ну вот и хорошо, — безо всякого оттенка произнёс Рос. — Поехали.
— Севернее, — произнёс Энрихе, когда, наконец, сумел открыть рот, проглотив кровь. Безвкусную уже кровь — сколько ж можно её глотать.
Кьё заскребла лапами, пытаясь помочь движению шлюпки.
Оба штрафника на полу были бледными до зелени, лицо второго пилота закаменело, острый профиль Роса — вообще казался нечеловеческим в зелёном свечении над Плайтой. Небо, обожжённое странными фиолетовыми лучами, отдавало теперь мертвенной зеленью.
— Медленнее, лейтенант. Второго захода нам не сделать.
Энрихе тянуло в паутину. Ресницы смыкались сами собой, и перед ним в чёрной бездне играли чистые серебряные линии. Ханер камат. И вдруг в черном колодце восприятия он увидел блестящую человеческую фигурку.
— Снижаемся!
"Двойка" клюнула носом, когда он выдохнул первый звук. Рос — тоже увидел, но не внутри своего существа, а на мониторе — большая магнитная помеха! Неужели — шлюпка? Сорокаместная алайская шлюпка — это приличный кусок металла.
— Надо бы на корабль сообщить — пробормотал Коста, опасливо косясь на первого пилота.
— Сообщишь. Ты, — сказал Энрихе, сплёвывая на пол. Сколько уже можно глотать. — Давай-давай, — простимулировал он штрафника, который всё ещё ждал команды Роса. Ждал и боялся. Огромный, рукастый, выше лейтенанта как минимум на голову, он боялся его сейчас совершенно по-детски, забывая, что второй пилот и должен работать со связью, и что приказы здесь отдаёт всё-таки Энрихе.
Рос кивнул ему, наконец, не отрывая взгляд от экрана и двух боковых мониторов, зрение его было расфокусировано, как у человека, находящегося в глубоком трансе. Кивнул он неловко, боком, как дёрнулся. Он не был сейчас пилотом, он был шлюпкой и видел её экранами.
Энрихе знал, что существуют военные разработки, подключающие мозг пилота к системам шлюпки напрямую. И знал, из-за чего стопорятся исследования — не выдерживают люди такого вот прямого "обзора". Но сейчас он видел, что выдерживают. Если это необходимо больше, чем осознание самого себя. Просто убедить в такой необходимости нельзя. Это сумасшествие можно принять исключительно по доброй воле.