Дурная кровь

Барнс Дженнифер Линн

Я обернулась к Майклу.

— У меня есть идея, и она тебе совсем не понравится.

ГЛАВА 48

Мы отправили Селин фотографии наших жертв. А затем мы принялись ждать.

Ожидание не было одной из сильных сторон программы «Естественные». Меньше чем

через час агент Стерлинг уехала, чтобы продолжить работу над делом, но мы застряли в

отеле без какого-либо занятия. В ожидании проверки способностей Селин. В ожидании

правды.

И понимания того, помогут ли наши усилия найти мою мать.

— Дин, — либо Лие очень хорошо давалось ожидание, либо — очень плохо. —

Правда или действие?

— Серьезно? — спросила я у Лии.

Её губы едва заметно изогнулись.

— Это почти традиция, — она присела на быльце дивана. — Правда или действие,

Дин.

На какой-то миг мне показалось, что он откажется отвечать.

— Правда.

Лия опустила взгляд на свои руки, изучая свои ногти.

— Сколько ты будешь на меня злиться?

В твоём голосе нет уязвимости. Но его ответ может тебя сломать.

— Я на тебя не злюсь, — ответил Дин.

— Он злится на себя, — важно уточнил Майкл. — А ещё на меня. Точно на меня.

Дин сердито взглянул на него.

— Правда или действие, Таунсенд, — его слова прозвучали не как вопрос. Они

прозвучали, как вызов.

Майкл одарил Дина очаровательной улыбкой.

— Действие.

Почти минуту они сверлили друг друга взглядами. Затем Дин нарушил тишину.

— Агент Старманс сейчас внизу, патрулирует периметр отеля. Вызываю тебя

показать ему зад.

— Что? — Майкл явно не ожидал услышать от Дина эти слова.

— Термин «зад» обозначает заднюю часть туловища, а именно — ягодицы, —

услужливо сообщила Слоан. — Слово стало использоваться в таком значении только в

двадцатом веке, но подобное действие совершали ещё в средние века.

— Серьезно? — спросила у Дина я. Я была Естественным профайлером, а он —

моим парнем. И всё же я совсем этого не ожидала. С другой стороны, он ведь обещал

вселенной быть не таким мрачным, если Лия вернется целой и невредимой.

— Ты его слышал, — сказала я Майклу.

Майкл поднялся на ноги и смахнул со своей одежды воображаемые пылинки.

— Я с радостью, — торжественно произнёс он, — покажу агенту Стармансу свой

зад, — он подошел к балкону, вышел на него, дождался момента, когда агент Старманс

проходил мимо и окликнул его. Когда Старманс посмотрел наверх, Майкл отдал ему честь.

А затем он с военной чёткостью обернулся и спустил штаны.

Я так сильно смеялась, что почти не услышала, когда Майкл вернулся в комнату и

обернулся к Дину.

— Правда или действие, Рэддинг.

— Правда.

Майкл скрестил

руки на груди, давая Дину понять, что он пожалеет об этом

выборе.

— Признай: я начинаю тебе нравиться.

Слоан нахмурилась.

— Это не вопрос.

— Ладно, — с улыбкой произнёс Майкл и продолжил пытать Дина. — Я тебе

нравлюсь? Я один из твоих закадычных друзей? Ты будешь плакать, если я исчезну?

Майкл и Дин ругались столько, сколько я их знала.

— Я. Тебе. Нравлюсь, — на этот раз Майкл повторил вопрос, жестикулируя.

Дин мельком взглянул на Лию, которая не позволила бы ему солгать.

— Время от времени, — пробормотал Дин.

— Что-что? — Майкл приставил ладонь к уху.

— Ты не должен мне нравиться, — отрезал Дин. — Мы семья.

— Закадычные друзья, — важно поправил Майкл. Дин испепелил его взглядом.

Я широко улыбнулась.

— Снова твоя очередь, — напомнила Дину Лия, толкая его ботинком.

Дин поборол желание спросить Майкла.

— Кэсси, правда или действие.

Я почти ничего не скрывала от Дина. Он мог спросить меня почти обо всём.

— Действие, — сказала я.

Слоан прочистила горло.

— Просто хочу обратить ваше внимание на то, — сказала она, — что эта комната

входит в двадцать целых три десятых процентов отельных номеров, в которых есть

блендер.

Часы проходили один за другим. Блендер и минибар оказались опасной

комбинацией.

— Правда или действие, Лия? — наступила моя очередь. Я чувствовала, как к нам

подкрадается реальность. С каждым кругом игры всё дольше не было новостей от Селин.

Совсем скоро агенту Стерлинг придётся выдвинуть обвинения семье Дарби или же

отпустить их.

— Правда, — ответила Лия. Её первая правда за очень долгую игру.

— Почему ты пошла на Ранчо в одиночку? — спросила у неё я.

Лия поднялась на ноги и потянулась, выгибая спину и поворачиваясь из стороны в

сторону. В «правде или действии» у неё было преимущество.

Она была единственной, кому могла сойти с рук ложь.

— Я выбралась, — наконец, сказала Лия. — Моя мать — нет, — она перестала

потягиваться и замерла. — Я сбежала, когда повзрослела. К тому времени, когда Бриггс

нашел меня в Нью-Йорке… — она покачала головой. — Не осталось, кого спасать.

От секты ничего не осталось. Как и от твоей матери.

— Некоторые из последователей Дарби найдут к кому прицепиться, — продолжила

Лия. — Но если он окажется в тюрьме, есть хотя бы шанс на то, что кто-то из них вернется

домой.

Я подумала о Мэлоди и Шэйне. А затем я подумала о Лие — о юной и более