Душа как колесо Бытия
Шрифт:
Душа и тело, конечно же, неделимы112. Но как это понимать сегодня? Наверно, как единство и внешнюю неразложимость. Плод мандарина “ одет” в кожуру, но дольку его можно отделить относительно безболезненно. Долька в свою очередь “одета” в тонкую пленку, которую можно назвать мембраной.
Похожая мембрана отделяют душу от тела и делает ее специализированным замкнутым отсеком, в котором поддерживаются определённые условия среды. Функция этой мембраны – обмен информацией между душой и телом. Назовем ее внутренней.
В такую же мембрану ( кожу ) одет сам человек, взаимодействующий со
Эти мембраны – скорее состояния, нежели какая либо субстанция. Но именно здесь создаются необходимые условия для взаимоотношений души с внешней средой. Здесь перерабатываются внешние впечатления и затем откладываются в памяти. Внутренняя мембрана – это уже не душа113, но еще не тело.
Но оторвать одно от другого, чревато разрывом энергетических каналов их взаимодействия. Так почему же душа, будучи самостоятельной и нематериальной, может существовать только в теле? Наверно, чтобы самореализоваться, душе надо вместилище? Тема о вместилище огромна. И, похоже, не очень соответствует притязаниям человека, воспитанного на других жизненных ориентирах ( амбициях, например.).
У Платона душа состоит из двух «частей»: высшей – разумной, с помощью которой человек созерцает вечный мир идей и которая стремится к благу, и низшей – чувственной. Я бы говорила иначе. Душа – это мостик, с помощью которого человек соединен с сакральной ( духовной ) реальностью. Все остальное в нем – для его выживания в профанном ( материальном ) мире.
Есть и другая мысль Платона. Он уподобляет разумную душу возничему, а чувственную – двум коням, один из которых благороден, а другой – низок и груб. Во – первых, телесное начало он не рассматривал как материальное образование, во – вторых, он просто игнорировал этот феномен, рассматривая его не только как низшее по сравнению с духовным, но и как само по себе отрицательное. Третье тысячелетие ( даже глазами неподготовленного обывателя ) смотрит на этот вопрос иначе.
Инновационная в его эпоху мысль Платона о переселении душ сегодня кажется общеизвестной. Практически Платон поддержал древнюю восточную мудрость, которая предложила миру понимание реинкарнации. Размышляющие на эту тему (вслед за Платоном ) полагали, что только самые совершенные души оставляют несовершенный мир и остаются в царстве идей114. Тело, таким образом, рассматривалось как темница души, из которой последняя должна освободиться, а для этого очиститься, подчинив свои чувственные влечения высшему устремлению.
На самом деле, как мне кажется, не все так однозначно. Темница-светлица: это всего лишь игра слов. Как ни представляется жестокой рука хирурга, я в интересах познания глубинных мотивов души и тела использовала бы скальпель, отделив душу с ее духовным предназначением от тела с его ролью вместилища.
Только отодвинув одно от другого, можно лучше рассмотреть каждое. Хотя это всего лишь гносеологический прием. Реальность предполагает синкретизм, взаимопроникновение этих двух начал. Диалектическое единство, как сказал бы Гегель.
З. Фрейд и К. Юнг каждый, абсолютизируя свое, пытались как – то объяснить мир. Есть у Платона ( потом я читала похожее у К. Юнга ) интересное замечание о “предсуществовании” души. Эта мысль перекликается с идеей о том, что личность вмещает в себя субличности прошлых реинкарнаций, идеей, которая сформулирована
Но опять же – кому дано это знать наверняка? Кто может знать о том, какие тела в прошлом носила душа рассматриваемого? Ченнелеры117 ? Или может, это сделают психотерапевты?118 Кому дано знать, что из себя представляет каждая из субличностей. Больше того. У Анастасии Новых, например, речь идет еще о трех сущностях, каждая из которых является личностью со своими субличностями.
Можно вывести формулу суммы этих неопределенностей. Человек – это число субличностей в нем ( число его инкарнаций ), умноженное на три (сущности у каждой). Таким подсчетом собирается большой кейс неопределенностей. Может быть, поэтому так трудно понять сущность человека конкретного.
Но абстрактного – можно и надо119. Ну очень уж притягивает “Витрувианский человек120” Леонардо да Винчи. Думаю, найдется некто, который объяснит “Золотое сечение” и под этим углом зрения121. Может, он сумеет растолковать графически где и как располагаются субличности, где и каким образом функционируют три сущности… Если все, что говорит А. Новых, так и есть на самом деле…Первая книга показалась сначала убедительной…
Платон говорит о познании как “припоминании”. Еще до своего воплощения в тело душа каждого человека пребывала в другом мире. Она могла знать идеи во всем их многообразии ( достойные и недостойные, низменные и высокие). Но сколько разнообразных моментов таится в этом “припоминании “!
Учение о “припоминании” мне представляется важным инструментом определения, например, своих собратьев по этносу. То есть это интересный механизм своей идентификации в сообществе (например, национальном122). Душа реинкарнированного могла переходить из тела в тело своих этнических собратьев разных эпох. Чем, собственно, и отличается история еврейской нации, отполировавшая личность в параметрах мудрости и самодостаточности.
В нынешнем его теле Личность “ эманирует” из себя информацию об истории, географии, кухне, обычаях, принципах жизнеустройства и т. д. Может, поэтому человек приобщает себя к определенному этносу, хотя живет в диаспоре. Похожее говорит Карл Юнг, утверждая необходимость более глубинного изучения коллективного бессознательного123.
Ведущей доминантой рассмотрения диалектики души и тела у Сократа и Платона остается нравственно-этическая. Платон полностью разделяет рационалистический подход Сократа к проблемам этики: условием нравственных поступков он тоже считает истинное знание. Но что это такое – истинное знание? Что такое истина? И объективна ли она?
Знание подлинного бытия, т.е. того, что всегда себе тождественно и неизменно, – а таков у Платона, как мы уже знаем, мир идей, являющихся прообразами вещей чувственного мира, – должно, по замыслу философа, дать прочное основание для создания этики. А последняя рассматривается Платоном как условие возможности справедливого общества, где люди будут добродетельны, а значит, и счастливы. Но всегда ли счастливы добродетельные?
Подобно тому, как все сущее Платон делит на две неравноценные сферы – вечные и самосущие идеи, с одной стороны, и преходящие, текучие и несамостоятельные вещи чувственного мира – с другой, он и в человеке различает бессмертную душу и смертное, тленное тело.