Душа как скрипка. Биография, стихи, воспоминания
Шрифт:
«В воду не лезь! Набери мне…»
Я улыбнулся, — друг меня хорошо знал, знал, что я не откажусь от шторма.
Но это я уже читал после… Я прыгнул в волны… Горы воды поднимали меня то вверх, то бросали вниз… мгновенно утаскивая дальше от берега… я греб что было сил, тело радовалось экстриму… но мысли были грустны — я понимал, что это в последний раз до следующего лета… Эту ночь… память о ней сохраню как можно дольше… Было здорово и еще от мысли, что в такую погоду я один… ночью… среди бурунов, брызг и глубины. Мелькнула мысль: а та девушка, стоявшая на берегу, ей бы понравилось купаться ночью в шторм?
Выйдя, еще мокрыми руками, поеживаясь от ночной прохлады, написал другу: «Море есть море. Все нормально. Наплавался. До
Я шел в номер и думал о том, что завтра в Москву, о том, что через пару дней все уйдет в прошлое: лето, ночи, рассветы, милая незнакомка… как радуга, ничейная. Она так и останется для меня — Радугой. И я вспомнил песню Джанго, который пел о том, что я чувствовал:
Сигарета самодельная. Ночь — небесная роса. Ты, как радуга — ничейная, До рассвета — полчаса…Я шел и хотел скорее дойти и прочитать последнюю рукопись — я был готов, в меня вернулись мечты, и я опять верил в Любовь. Я вернулся и на одном дыхании, так как мое сердце билось теперь в унисон сердцам героев рукописи, а они были на волне любви, прочитал за ночь последнюю, пятую тетрадь Снежиной «С Новым годом! С новым счастьем!!!»
С Новым годом! С новым счастьем!!!
Они, как всегда, ехали вдвоем на 688 автобусе. Как всегда, молча вглядывались в лица студентов и прохожих на остановке МГИМО. Может быть, читателю уже приелось это слово «МГИМО», но тем не менее они действительно не могли спокойно относиться к разговорам о МГИМО. Почему? Ну, если ты, мой дорогой читатель, внимательно читал первую повесть, ты уже, наверное, понял, почему. И хотя с тех лет первого знакомства с МГИМО прошло без малого три года, их интересы ничуть не изменились.
Чтобы читателю было легче представить себе тех, кого я называю «они», я приступлю к описанию. Начну с первой главной героини.
Зовут ее Лена. Фамилию называть не буду, она вам все равно ничего не даст. Так вот. Два года назад Лена кончила школу и не без труда поступила в педагогический институт им. Ленина, так называемый МГПИ. Училась на факультете английского языка хорошо, сессии сдавала без троек. Сейчас готовится к зимней сессии. Деканат отзывается о Леночке как об очень способной девочке, которая без труда схватывает любые новые изменения в языке не только в формулировке предложений и фраз, но также и в произношении. И поэтому Леночке в группе уделяют особое внимание. Но хорошее знание языка не помешало ей дружить (хотя это и старомодно звучит в наше время, сейчас чаще употребляется «гулять») с мальчиком из опять же того самого МГИМО. Да, да! Не смейся, читатель! Он все-таки в некотором роде добился своего. Но, подчеркиваю, в некотором роде! Она Романа не любила, зато он ее боготворил. В этом учебном году Рома уже должен закончить учебу в МГИМО на факультете международных отношений.
Читатель может подумать, что о чем же она, дурочка, думает, такой завидный жених: любит без памяти, будущий дипломат с «загранками», родители в Комитете государственной безопасности, единственный сын и т. д. и т. п.
Но я хочу сразу перебить ход твоих мыслей. Лена не из тех, кто в браке, дружбе и любви ищут выгоду. Совсем нет! Ей было просто жаль его, и она уделяла ему внимание, но при этом ни на минуточку не забывала о том, кто тогда так внезапно исчез и до сих пор не женился. А ведь ему уже 28. А ей — 19.
Но для ясности хочу внести поправку. В то лето, именно в тот его злосчастный и счастливый отпуск, именно на той неделе его срочно вызвали в Москву. Оказалось, что его родители решили разменять ту прекрасную квартиру на две, чтобы не мешать Саше работать. И получилось так, что родителям досталась однокомнатная квартира на краю Москвы, а Саше
Но ее дорогая подруженька, и здесь не растерявшись, каким-то образом разузнала адрес Александра. Это был своего рода рыцарский поступок. И Анна, что называется, на блюдечке с золотой каемочкой преподнесла адрес своей любимой подруге в знак вечной преданности ей. Но о первом походе к подъезду и квартире журналиста я рассказывать не буду. Это особая история, к тому же очень длинная.
А Анна, три года спустя, поступила в медицинский институт. МОЛГМИ им. Пирогова — так он назывался. Училась неплохо, но без особого желания, потому что ее мечтой было стать журналисткой или актрисой, но это желание отбили, и она решила исполнить не сбывшуюся в свое время мечту мамы. Она решила стать врачом. Сейчас она тоже готовится к сессии.
Но вернемся в наш автобус. Восемь часов утра, и они, как всегда, разошлись на Юго-Западной. Лена в метро, а Анна на остановку 234 автобуса.
Валил мягкий, пушистый и очень спокойный снежок. Он казался особенно спокойным по сравнению с озабоченными и беспокойными лицами спешащих на работу людей. А наша Аня шла медленно, осторожно ступая по свежему пышному ковру снега. Мимо бежали, толкаясь, люди, а она шла, как всегда, без шапки, подняв воротник шубки и распустив каштановые волосы, которые она утром вымыла и высушила Ленкиным феном. Так она медленно дошла до остановки, села в полупустой автобус, вышла на своей остановке вместе с большей частью пассажиров. Мимо пробегали, обгоняя ее и выкрикивая частые «привет», ее однокурсники. «Давай быстрей, опоздаешь!» Двое ребят из группы с двух сторон подхватили ее под руки и бегом прокатили по ледяной дорожке возле проходной. И тут она остановилась. Аня подумала, что сейчас снова увидит скучные, заумные, никого не видящие лица, которым дела до тебя, до твоих проблем нет. Каждый ушел в себя. Она резко повернулась спиной к проходной и пошла прочь, обратно к остановке. Вслед ей доносились вопрошающие окрики однокурсников, но она шла прочь, не отвечая и не оглядываясь. Дойдя до остановки, она вдруг решила первый раз в жизни сама проехаться в такси. Протянула руку и стала к обочине. Первая же машина с зеленым огоньком остановилась. За рулем сидел синеглазый брюнет в кожаной куртке и кепке.
— Куда едем? — спросил он свежим юношеским голосом.
— МГИМО! — коротко ответила Анна.
— Ну что, Ань, не узнала? — сказал брюнет, снимая кепку.
— Сашка! Какими судьбами? Ты что это на такси?!
— Вот так получилось. В вуз не поступил, в армию не взяли, и пошел работать по профилю УПК. И вот встретил тебя. А ты, что разве в МГИМО учишься? Я слышал, что ты…
— Да, в мед… Просто, знаешь, настроение паршивое. Надоело все! Вот решила прогуляться.
— А почему такой странный маршрут?
— Так просто. Зайду, с Танькой поболтаю. Она на вечернем учится и работает там же машинисткой. Вот так.
— Понятно. Значит, прогуливаешь?! А может, давай поездим по Москве?! Вспомним школу, да и вообще. Ведь столько не виделись.
— Ну, ты что?! У меня денег не хватит на такую прогулку.
— Я счетчик выключу. А потом сам оплачу. У меня левых, знаешь, сколько накопилось. Ну, что?!
— Ну, ты даешь! Только начал, а уже левые появились, молодец! Не теряешься! Ну, поехали. Да, кстати, как там Воронцов? Как армия ему?
— А что, он тебе разве не пишет?
— Нет!
— Не может быть! Он мне писал, что послал тебе уже шесть писем и ни одного ответа.
— Слушай, ну честное слово, ни одного письма! Может быть, не доходят?! А в каких он войсках-то служит?
— В десантных. А ты в школу не заходишь?
— Нет. Времени совсем не хватает. Учусь. В танц-шоу группе при институте занимаюсь. Как-то забываю. А ты?
— А я был недавно. Наш историк теперь директором стал. Представляешь?