Душа осени
Шрифт:
– Я - Лоррин, и я не стану называть имени отца и клана за пределами моих земель, - гном выступил вперед, оперся о щит и отставил руку с копьем.
– Но я не ищу битвы с Разрушающей Города, если это и вправду ты.
– А я - Тарк-ан Секира, и хватит с тебя и этого имени, эльфийка, - гоблин демонстративно помахал своим оружием.
– И лучше бы тебе со мной не ссориться.
– Побольше уважения, когда говоришь с сидхой, гоблин, - бросил Эрил, становясь рядом с Рамборг.
– Вы пока что в наших землях, и мы
– Мы можем войти силой, - без особого энтузиазма заметил элтайнитский командир.
– Нас тут больше.
– Ты этого не знаешь наверняка, человеческий рыцарь, - мягко ответила Рамборг.
– Это безумие - сражаться тут ночью среди старых руин и старой памяти. Разве тебе твоя душа не дорога? Нет, я не хочу сражения. Мы впустим вас, если вы поклянетесь не обращать оружия против нас.
Эрил ухмыльнулся. Полукровка умела быть такой велеречивой, что от зависти удавились бы любые людские короли. Впрочем, именно таких церемонных оборотов и ожидают от эльфийской княжны, разве нет?
– Стоит ли верить клятвам смертных, Кайт'Харэ?
– беспокойно спросил Кэрвес.
– Что помешает им попытаться перебить нас всех, едва они войдут?
– Благоразумие. Я права, люди? Лоррин и Тарк-ан, вы согласны?
– Согласны, - ответил за всех гоблин.
– Начнем сейчас драться и разбудим призраков или драконов, чего доброго, а то и еще каких тварей, похуже. Тут много кто блуждает во тьме, завывая в ночи. Клянусь Копьем Прародителя и Чашей Праматери, здесь я не подниму оружия против эльфов.
– Хорошо. Остальные?
– Я согласен с тоэрк, - гном кивнул.
– Здесь не будет битвы между нами, клянусь именами Предков.
– Клянусь честью, не будет, - добавил человек.
– Тогда вы можете войти и укрыться тут от тех, кто стонет во тьме за вашей спиной, - в лучших эльфийских традициях промолвила Рамборг, делая величественный жест в сторону остатков крепости.
– Входите.
*************************************************************************
Хэлгэ лэт Аэт'глатт из Дома Рассвета. Хайга.
– Ну, вот все и выяснилось, - полукровка потянулась и прошлась, разгоняя кровь, и вновь опустилась на седло.
Совещались представители вооруженных отрядов в одном из шатров, которые сидхэ поставили во внутреннем дворе крепости. Вновь прибывшие разбили свои палатки рядышком; ночевать внутри этих древних развалин не хотелось никому.
– Боги свели нас тут, всех вместе, - мрачно протянул элтайнит.
– Не иначе. Рука судьбы.
– Хотелось бы взглянуть на эти кости внизу, - заметил гном.
– Только утром!
– вставил гоблин.
– Не раньше, чем над этой проклятой равниной рассветет.
Рамборг серьезно кивнула, глядя, как поникли плечи могучего тоэрк:
– Ты совершенно прав, Сильный, здесь настолько дурное место, что никто из нас не пойдет туда, вниз, пока не настанет утро.
– Кости женщин и младенцев, милосердные боги!
– воскликнул рыцарь.
– Отправляясь сюда, на границы эльфийских земель, разве предполагали мы, что найдем такое?
– А что вы рассчитывали найти?
– поинтересовался Лоррин.
Галадар смутился.
– Видите ли, мы же знаем, что эльфы похищают наших женщин...
– Ложь!
– не выдержал Айглатт, обычно сдержанный и молчаливый.
– Клянусь Силами, это глупейшая ложь из всех, что я когда-либо слышал! Мы не похищаем ваших женщин, смертный! Да на что они нам?!
– И в самом деле, - ухмыльнулся гном.
– На что они вам, эльф? Давно хотел спросить, да вот все случая не было подходящего!
Тарк-ан откровенно заржал:
– Действительно, эльф, и что вас всех так тянет на смертных? Может, потому, что вы боитесь и слово поперек сказать вашим ба... дамам, чтоб не получить копьем промеж ног? А?
– Еще слово, гоблин, и я вызову тебя, - холодно сказал Эрил.
– Как только рассветет, если ты так боишься темноты.
Гоблин стал подниматься, продолжая приглашающе ухмыляться.
Эрил потянулся за мечом.
– Стоять!
– резкий голос Рамборг хлестнул их всех, как плеткой.
– Ни слова больше, тоэрк. У меня нет под рукой копья, но для тебя и меча будет довольно. Эрил и Айглатт... выйдите вон. Оба.
– Да, княжна, - оба сидхэ вытянулись, как на смотре, коротко поклонились и вышли.
Гоблин открыл было рот, чтоб что-то сказать, но взглянул в стремительно краснеющие глаза полукровки, передумал и сел на место.
Хэлгэ остался в шатре. Он молчал, леденея от растущей ярости. Он ненавидел полукровку, ее властность, ее приказы, ее необоснованную уверенность в их подчинении... и себя ненавидел за то, что все же подчиняется ей перед этими смертными. Высокомерная выскочка! Стереть эту мерзкую уверенность с ее лица, эту оскорбительную властность, это... Проклятье!
... Ее запах, запах ее волос и кожи... он проникал всюду, окутывал, душил, раздражал чувствительные ноздри Хэлгэ, отдаваясь невнятной дрожью где-то глубоко внутри...
"Проклятье, Хэль, хватит мечтать так громко!" - раздраженная мысль Эрила настигла беловолосого сидхэ, как выстрел в спину. Хэлгэ вздрогнул, - "Ты уже нас всех оповестил о том, что сходишь с ума от желания... Все мы тут уже прекрасно поняли, насколько сильно ты ее жаждешь - хочешь теперь и Рамборг об этом доложить? Так она тебя тоже слышит, не хуже нас. Нашел время, тоже мне..."