Душегуб
Шрифт:
Гагарина засмущалась.
– Ох, Ваня. Многие так говорят. Вот приехал вдовый сосед, Григорий Семёнович Ливанов. И туда же - вы, говорит, красавица... вы ангел. Но всё, как-то, неискренне. И глупо, как-то... Они все... Все, Ваня, почему-то думают, что я дура и поверю во всякое. Вот ты сказал честно, от всего сердца.
"Зацепило", - подумал Денис. Он вздохнул.
– Варвара Ильинична, я, чем могу, постараюсь вам помочь. Я вам искренне сочувствую и... попытаюсь стать вам полезным.
Гагарина грустно усмехнулась.
– Интересно -
Денис ничего не ответил.
Варвара вздохнула, продолжила.
– Мне за Серёжу пенсион платят. Восемнадцать рублей в месяц. Но разве они заменят дорогого человека.
– А сколько лет вам было, когда он погиб?
– Девятнадцать... А ему двадцать один. Не пожил толком.
Тут Гагарину прорвало. И она рассказала длинную и сентиментальную историю их с мужем любви. И проговорила она до обеда.
Денис внимательно слушал. Кое-что мотал на ус. Кое-где играл искреннее сочувствие. Кое-когда артистично удивлялся и восхищался.
Варвара, конечно, идеализировала мужа. Он, наверняка, не был таким святым, как она себе представляла. Но её память неким образом отсекла все неприглядности, а оставшееся представляло Сергея действительно святым человеком.
Потом, Варенька перешла на своё детство. Счастливое и беззаботное.
После потащила Ивана показывать портреты в её спальне на стенах.
Хвасталась своим рукоделием.
Умение слушать женщину, умение сопереживать, восхищаться вместе с ней и огорчаться, - великая сила воздействия. Она мгновенно привязывает к благодарному слушателю.
Через три часа монолога она спохватилась.
– Заговорила я тебя совсем. Давай ты со мной отобедаешь, и потом мы ещё с тобой поговорим.
Денис остановил:
– Варвара Ильинична, не нужно настолько откровенно демонстрировать вашу благосклонность ко мне. Это вызовет пересуды и даже недовольство. Если я пообедаю в кабинете, то это будет вполне в рамках приличия.
Гагарина покрутила головой.
– Боже! Как ты... изысканно говоришь!... Знаешь, тогда я пообедаю в столовой, а чай пить приду к тебе.
Денис улыбнулся.
– Ну что же. Это приемлемо.
После обеда, который Глаша поставила ему на письменный стол, Варвара пришла с подносом и расставила чашки и судки. Сама. Снова начала разговор:
– Я вот что думаю. Надо что-то менять. Надо в поместье навести новые порядки. Да и просто - порядок... Не могу понять, что я делаю не так. Я... Я хватаюсь за соломину. Я ведь к тебе обратилась от безысходности. Ну, подумай сам - что может посоветовать крепостной увалень...
Наткнулась на ироничный взгляд Дениса. Засмущалась.
– Извини, Иван. Ты оказался на удивление... здравомыслящим человеком.
Денис уже прикинул - какая информация необходима и примерные
– Ну, прежде всего - как вы представляете себе идеальное хозяйство?
Варвара сразу ответила, видно, уже думала об этом.
– Идеальное - это приносящее доход. У меня сейчас чистого годового доходу тысяча двести. Или чуть больше. Но в позапрошлом году было тысяча триста пятьдесят. А ещё годом раньше - полторы тысячи, с пятидесятью рублями. И я не могу понять, почему доходы падают.
– Чистый доход - это общие доходы, минус общие расходы?
– Да. Именно так.
– Значит, надо рассматривать отдельно каждую статью дохода и каждую статью расхода.
И сказал в сторону двери.
– Заходи, Глафира. Не стой за стенкой.
В коридоре затопотали удаляющиеся шаги.
– Она, что - подслушивала?
Денис усмехнулся.
– Видимо...
Варя крикнула:
– Глаша, зайди немедленно!
Зашла потупившаяся ключница.
– Глаша, ты... Ты крадёшь, ты подслушиваешь... Я избавлюсь от тебя.
– Матушка, Варвара Ильинична, я только спросить хотела. Нечаянно я подслушала.
– Спрашивай.
Глафира помялась.
– Вы меня выгоните?
Гагарина посмотрела на Ивана. Тот отрицательно качнул головой.
– Нет, Глаша... Ступай.
Денис снова вступил в разговор.
– Она же баба неглупая и хорошо знает ситуацию. Думаю надо привлечь её к анализу финансово-хозяйственного состояния поместья.
– К "анализу"?
– Варвара Ильинична, мы же собрались думать о вашем будущем. Поэтому лишний ум нам не помешает.
– Ты вот сказал... Как это... Ну... Состояние.
– Финансово-хозяйственное?
– Да... Понять-то я поняла, а вот повторить не смогу.
И оба рассмеялись.
До самого позднего вечера Денис выписывал на отдельный лист доходную часть поместья за прошлый и позапрошлый год. Заглянул и в книгу трёхгодичной давности. Да. Прибыльность поместья падала. Отчасти из-за ухудшения погоды.
Засуха. Урожайность снижалась, а основной доход поместья был частью от продажи зерновых. Пшеница, рожь. А другой частью от торговли лесом.
Овёс сеяли для себя, для "тягла". Гречку тоже для собственного пользования. Так, немного. Достаточно большую площадь занимали огороды. Выращивали много репы, как заменителя хлеба при неурожае зерна.
Варвара Ильинична сетовала.
– Мы же не Курская губерния. У нас урожаи маленькие и земли пахотной не густо. Мы же мелкопоместные. Живём на задворках государства... Не знаю... Я уж было надумала продать имение. Ведь понимаю, что веду хозяйство бестолково. Держу его только в память о Серёже. Это же ему эти земли дали... В посмертие... За его подвиги... Серёжа ведь двоюродный племянник Гагарина, Фёдора Фёдоровича. И он во всём старался походить на него.