Душеприказчик поневоле
Шрифт:
— Хочу с магией научиться обращаться, — не обидевшись на его слова, ответил я.
— Вот как заговорил, — Еремей подхватил книгу, став похожим на себя прежнего, и подошел ко мне. — С чего вдруг?
— Раз она есть, надо понять, как ей управлять, — насупился я.
— Рассказывай, что натворил.
— А что я-то сразу?! Оно само как-то…
Под строгим взглядом Еремея я сел на скамейку возле дома и кратко обрисовал ему, что случилось с призраком Ольги Игнатьевны и про всполохи магии возле Санька.
Маг ответил
— Одного не могу понять, камень показал, что в тебе практически нет силы, а ты уже умудрился эманации магии увидеть. А вот за Ольгу Игнатьевну спасибо.
— Как думаете, какая у меня ступень? — быстро спросил я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
Уж слишком сильно меня этот вопрос беспокоил.
— Ступень? — удивился Еремей. — Уже и про них знаешь? Александр уже рассказал, да?
— И все-таки? — кивнув в ответ на его вопрос, сразу же спросил я.
— Это может определить только инициация. Это самая точная возможность, узнать и ступень, и потенциал, и способность.
— А что главнее?
— Сложно сказать. Порой бывает интересная магия, но слабая. А когда сильная, то, может, и совсем никому не нужная. И будь ты хоть десятой ступени, толку-то?
— И мне теперь придется ждать двадцати одного года, чтобы это узнать?
— Виктор, — Еремей поправил очки и строго на меня посмотрел, — я сейчас даже не уверен, что она может тебе что-то показать. Учись работать с тем, что есть, а там посмотрим.
— Почему же тогда меня не учили этому до первой проверки?
— Сначала ребенка должны научить азам грамоты, а еще думать и делать выводы. Подготовить разум и тело для дальнейшего взаимодействия с магией. Тем более, если тебя с малолетства пичкали бы знания по силе, чтобы ты после инициации делал? С ума бы сошел. Вот. Поэтому родители чаще всего упор на изучение магии делают только после обнаружения таланта у ребенка. К тому же тут вопрос и про способность. Подход к учебе разный.
Как завернул-то! Но все его слова совпадали с тем, что мне говорили учителя в доме отца: «Рано тебе, дождись инициации».
А я все время злился на них, думая, что врут.
— Так или иначе, мне теперь нужно наверстать знания за два года, — угрюмо сказал я. — Поможете?
— Даже не знаю, чем, — развел руками отшельник. — Основам, если только.
— Хоть чем, дядька Еремей.
В тот момент я был готов взять на себя всю его работу по дому: колоть дрова, готовить и возиться с книгами, лишь бы мне перепало хоть немного его знаний.
— Я подумаю, Виктор. Подумаю, — отшельник посмотрел куда-то за мое плечо и ушел в дом, оставив меня одного.
Я изумленно посмотрел на закрытую дверь.
«Нет, это не дело!» — подумал я и заглянул в окно.
— Дядь Еремей, надо уже сейчас начинать! — крикнул я, пытаясь рассмотреть его силуэт
Ответа на мою угрозу не последовало, но я не сдавался. Еще минут десять ходил возле дома, упрашивая об уроках. Но Еремей так и не выглянул в окно.
Я уже занес кулак над дверью, чтобы со всей силы стукнуть по ней, но вдруг остановился.
— Чего это меня так занесло-то? — удивился я сам себе.
Настроение шаталось из стороны в сторону, злость то и дело вспыхивала во мне по каждой мелочи. Раньше такого не было.
Задав себе пару вопросов и получив на них неутешительные ответы, я уселся посреди террасы и начал вспоминать, чему меня учила бабка Анфиса.
Очистить свой разум, ни о чем не думать. Дышать. Мне сейчас, казалось, это единственным способом вернуть себе душевное равновесие.
На свежем воздухе, без пыли в носу и паутины над головой, мне почти удалось достичь пустоты в голове. Я старался все глубже и глубже погрузиться в медитацию, как вдруг возле меня раздался тихий щелчок.
Открыв глаза, я понял, что на меня стоял Еремей и одобрительно смотрел на мои попытки в медитацию.
— Вот с этого и нужно было начинать, — сказал он. — Умение контролировать свои эмоции — основа изучения магического искусства.
Острую вспышку гнева от его слов и осознания, что он намеренно заставил меня ходить вокруг дома, я подавил очень быстро.
— Магия прочно связана с твоим состоянием. Использовать дар, когда ты зол или измотан очень сложно. Порой даже мелкие заклинания могут вовсе не получиться. Маг должен быть тверд и спокоен. Вот тебе первый урок. А теперь иди домой, как освоишь контроль, возвращайся.
И снова закрыл дверь. Мне оставалось пожать плечами и возвращаться в деревню.
Одной частью себя я понимал, что он прав. Безумный маг, который себя не сдерживает, может натворить бед. С другой стороны, почему нельзя сразу же нормально объяснить? Да и моя магия не вспыхнет ураганом, не подпалит дом и не плеснет в лицо водой.
На ум сразу пришел рассказ Санька про Альбутрейна, у которого постоянно случались такие вспышки. Но она была разной. Но почему? Этот вопрос занимал меня все время, пока я шел до дома.
Я хотел обсудить это с бабкой, но когда переступил порог, то увидел в гостиной старосту.
— Василий Петрович, — угрюмо сказал я. — Какими судьбами?
Спросил, а сам приглядывался, не видно ли над ним зловещих завитков предвестников смерти. Но над его извечной фуражкой ни единого всполоха не обнаружил.
— Мы тогда с вами говорили, — он покосился на бабку Анфису, которая с невозмутимым видом месила тесто, — о средствах.
— Да, мне нужен приказ и письмо отца.
— Я принес письмо Виктора Семеновича… — торопливо заговорил он. — А вот за копией приказа отправил почтового.