Душеприказчик поневоле
Шрифт:
Но разговоры к делу не пришьешь, как говорил супруг Софьи. Однако, если знать подлинную историю семьи Селивановых, нет-нет, да можно обнаружить нестыковки по странным скачкам силы.
Так что, судя по всему выходило, что Васильевы — новая жертва этого неприятного во всех отношениях человека.
Софья искренне сочувствовала Виктору, а с другой — Селивановы не та семья, против которой хочется плести интриги. А то можно и с Изнанкой познакомиться поближе и раньше положенного срока.
Дружинина перевела взгляд
Что же выбрать? Помочь или не вмешиваться?
Она отложила перо, встала, прошлась по будуару, жестко сцепив пальцы.
Азарт и желание выделиться среди своих подруг разгорались в груди под жестким корсетом. Чтобы она не выбрала, она уже запустила цепочку событий через своих приятельниц. Следующий шаг должен быть очень осторожен.
Вся картина постепенно вырисовывалась в ее голове. А еще через минуту, Дружинина уже приняла решение.
Топнув ногой в изящной туфле, Софья бросилась к столу и, достав новый лист, принялась быстро писать.
Грета менялась на глазах. Если секунду назад передо мной стояла девочка-подросток, то сейчас я видел красивую, статную женщину. Грива ее белых волос касалась самой земли, глаза сверкали золотыми искрами, а мантия превратилась в серебристую тогу. За тяжелой тканью я без труда разглядел роскошную фигуру Греты.
А сила! Сила! У меня аж дух перехватило. Магия толчками била меня в грудь, но не агрессивно, а мягко и настойчиво, мол, подвинься, мне мало места.
Воздух вокруг Греты стал таким плотным, что создавалось впечатление, что я стою в толще воды.
— Вот это да! — выдохнул я.
Потом медленно обернулся — быстрее не было сил — и увидел, что туман трусливо затаился у самого подножия скал, а родители стояли бледными тенями.
— Именно так это и выглядит, — рассмеялась Грета, наблюдая за моим ошеломленным лицом. — Думаю, твоя матушка может не хуже.
— Нет, — долетел до меня едва слышный шепот. — У меня нет земного воплощения.
Беловолосая наклонила голову к плечу, пытаясь разобрать ее слова, а потом кивнула.
— Если я где-то такое увижу, ни с чем не перепутаю, — я смотрел, как она идет обратно к валуну и подбирает свои вещи.
Как только она взяла посох и расческу, давление на грудь сразу исчезло. В тот же момент я понял, как хорошо дышать.
Вернулись звуки, ощущение ветра на лице и краски Изнанки заиграли снова.
— Невероятно, — только и мог сказать я.
— Да, — прежняя Грета уже сидела на валуне, скрестив ноги. — Артефакты бывают разные. Какие-то могут закрыть силу целиком, какие-то лишь частично.
— А внешний облик? Почему ты так по-разному выглядишь?
— А что, понравилось? — она кокетливо повела плечом.
— Еще бы!
— Вот именно поэтому в мою расческу еще и добавлена
— Дурной характер шел в комплекте? — я не удержался от шпильки.
Грета в ответ только широко улыбнулась.
— Итак, что мы… я! Имеем в сухом остатке? — я задумался и обвел всех глазами. — Главой рода мне не стать. Семейный браслет потерян. Родственники в опасности. Что еще забыл?
Отец и мать на пару уставились на меня, ожидая продолжение тирады. Но я снова думал, зачем во все это ввязался?
— Нужно все же разобраться с Селивановым, — Виктор Семенович ожил первым. — Пока он ведет за нами охоту, никто не может спать спокойно.
— А родовая сила откроет тебе путь дальше, — добавила матушка.
— Звучит трудоемко и многообещающе, — потянул я. — Буду разбираться по мере получения информации. Что-то меня во всем этом смущает, но я не могу понять, что именно.
Я махнул на прощание, прикрыл глаза и вернулся в комнату медитаций.
Валерия я смог перевести, как и обещал, уже к вечеру. Он чувствовал себя гораздо лучше и вполне сносно пережил тряску кареты. Ее мне щедрой рукой выделил Владимир, впрочем, как и охрану.
Если не считать подозрительных взглядом среднего Васильева, день прошел весьма приятно. Кухарка Настасья Юрьевна расстаралась от души, и стол ломился от угощений. Дворецкий Андреян, хоть и держал лицо, но тоже рад был меня видеть, украдкой улыбаясь.
Складывалось впечатление, что вся прислуга после передачи земли Селиванову, перебралась к Владимиру. Вот только почему не к Анне с близняшками?
Как я понял, они сейчас живут в небольшом домике на берегу реки. Куда же делись все деньги моего отца? Прибыль от фабрик? Налоги?
У меня в голове никак не складывались фрагменты общей картинки. Что-то им активно мешало.
Мне нужно больше узнать о своей семье. Кажется, что за шестнадцать лет я жил с кем-то другим, общался, играл и учился среди незнакомцев.
Это раздражало и злило. И с этим нужно было что-то делать.
Я обдумывал все это, сидя в гостевой комнате позади домика охраны. Не рассчитывая задерживаться у дядьки надолго, я даже не стал раскладывать вещи, которых и так было немного. Но покопавшись в рюкзаке, я наткнулся на письма от подружек Софьи.
Совсем про них забыл! Пробежавшись глазами по тексту, я решил, что сейчас самое время для паузы в беготне наперегонки с Селивановым.
К тому же мне давно пора отпустить еще пару призраков, а то совсем навык растеряю.
Упав на мягкую кровать и накинув на себя теплый плед, я закрыл глаза, ни на секунду не переставая думать о том, что написали девушки. Начну, пожалуй, со Светланы Юрьевой и истории про проклятые драгоценности. Почему-то эта история мне показалась самой интересной.