Душные бандиты
Шрифт:
Несясь в троллейбусе по Гороховой в направлении Садовой, Мария Даниловна заметила Анатолия, шагающего, очевидно, домой…
«Что-то я узнала… — думала преследовательница, завершив удачную операцию. — Но что? Зачем мне эта информация? Ну, купил он навороченный дипломат. Отнес к кому-то… Даже арестуй его сейчас Алексеев… В чем я лично не только сомневаюсь — напротив, даже уверена, что не арестует! Ну даже если б и арестовал, что с того? Улики, доказательства — где они? Подумаешь, мне эти похождения с дипломатом кажутся странными, если не сказать более… Ни для кого это не аргумент! Что подозрительно Юпитеру,
Владимир как раз ставил чайник на огонь, когда раздался лязг замка. Он вздрогнул, но тут же убедил себя не волноваться. С момента разговора с соседом о предстоящей отдаче долга Вова боялся с ним встречаться, но и не мог себе позволить скрыться, догадываясь, что станет тогда объектом шантажа.
Пока Толик раздевался, вполголоса ругая морозную погоду, молодой человек уже успокоил себя, насколько смог, и с наигранной веселостью поздоровался с вошедшим на кухню соседом.
— Привет, привет, — отмахнулся тот и сразу же перешел к делу. — Все готово, Вовчик!
— Что… готово? — упавшим голосом переспросил Владимир, догадываясь, о чем идет речь.
— Да не робей! Сложнее муху прихлопнуть! Чай горячий? Нет? Продрог как собака!
Анатолий расположился на кухне, вытянув ноги.
— Чувствуешь, как свободно стало? Никто не выползет, замечание тебе не сделает: «Не курите!», «Уберите посуду из раковины!». А? Ценишь?
— Ценю, ценю, — пробурчал Вова. — Вскипел. Тебе налить?
— Плесни, коли не шутишь! — Не вставая, Толик дотянулся до шкафчика с соседской посудой, извлек оттуда большую красивую чашку и протянул Вове. — Клавкина? Я помню. Подаришь, не пожмотишься?
— Бери… — равнодушно произнес молодой человек, с трепетом ожидая начала серьезного разговора. Он отхлебнул горячего чаю, обжегся, но продолжал пить, затравленно поглядывая на Анатолия.
— Ну ладно, — отдохнув и отогревшись, произнес тот. — Завтра.
— Уже завтра?
— А че тянуть? Какая тебе разница — завтра, через месяц? Все равно же не отвертишься! А мне — чем скорее, тем лучше! Да я бы и сам сделал, ни секунды не медля, но, говорю, — на хрен ментам козырь в руки давать? Шурик… Жертва твоя, то есть наша… он всем говорил, что проблемы со мной… А сам он — точно божья коровка, врагов нет ни одного, имущества нет — ну ничего нет! Никто его даже случайно тюкнуть не может!
— Почему? А если так же, как с Клавкой, — предложил Вова. — Видимость ограбления, а?
— В случае с твоей теткой — все чисто, у нее же врагов не было! А если Шурика так же пришить, менты начнут версии отрабатывать, на меня точно выйдут — а там, глядишь, просекут, что алиби нет, да общие наши знакомые наговорят чего не следует…
— А в чем проблема-то?
— Ну, я у него бабок взял.
— Может, проще отдать? — вздохнул Владимир.
— У тебя лишние есть? Нет? Я так и думал. И вообще, ты в наши дела не лезь. Это вендетта, можно сказать, по-корсикански! Я считаю, что свои взял, потому как он еще раньше подставил меня сильно. А Шурик, естественно, другого мнения.
— А если просто — не отдавать, и все? — с надеждой
— Пошел ты! — рассердился Толик. — Я тебя советником, что ли, нанял? Мои дела — это мои дела. С чего я тебе все подробности буду выкладывать? Достаточно того, что уже знаешь. Я принял решение убрать Шурика — так будь уж любезен! Как от тетушки избавиться — «Толик, ну помоги, друг!» А как должок возвращать — так в кусты?
Нахмурившись, сосед приподнялся и угрожающе посмотрел на Владимира. Тот сразу же пошел на попятную:
— Да нет, Толик, ты все не так понял! Я не отказываюсь, я просто хотел… просто подумал… вдруг…
— Хватит! — стукнул кулаком по столу Анатолий. — Думай лучше сейчас. Запоминай, слушай внимательно.
— Да, да… Я готов…
— Значит, так. Завтра где-то в десять я звоню своему корешку. Я у него храню кой-какие вещички… Он сидит дома и ждет, когда ты заскочишь и заберешь…
— Зачем такие сложности?
— Какие?
— Ну почему я должен куда-то ехать, что-то брать… Принес бы сам домой, а я бы уже отсюда…
— Дело об убийстве закрыто? А если ментам снова придет в их безмозглую башку сюда заявиться? Начнут рыться, копаться…
— Согласен. А твоего друга не удивляет, что ты у него дома камеру хранения устроил? И кстати, он знает, что я должен забрать и зачем?
— Ну, ты меня удивляешь, Вовчик! Приду эдак я к другу и скажу: «Посторожи пока, Севка, ствол, а то у меня стремно!» Не, я ему отдал дипломат, и все. Сказал, что для меня это — ценная вещь, а живу-то я в коммуналке, да и налет на днях был, попытка ограбления… ха-ха-ха… Нормально! Ему и в голову ничего не придет! А внутрь он не залезет — во-первых, я его хорошо знаю, потому и выбрал именно Севку, а во-вторых, там цифровой замок, так что запросто не откроешь. Ясно? Еще вопросы есть?
— Есть, — кивнул Владимир. — Дальше-то что?
— Дальше так же просто, — ухмыльнулся Анатолий. — Берешь дипломат, садишься в свою тачку, катишь на Васильевский. Тормозишь на набережной, открываешь и читаешь план действий. Элементарно!
— Ватсон! — продолжил Вова. — По-моему, как-то запарно. Почему именно на Васильевский? Может, сразу, как получу твой чемодан, тут же все прочитаю и начну осмысливать?
— Да не, это не принципиально, просто я, когда кумекал на эту тему, пришел к такому выводу. У Севки рядом с подъездом — опорный пункт. Ну откроешь ты дипломат, а тут мало ли мент какой мимо пройдет, ствол засечет — и все! Конец, крышка! И мне, и тебе! Так что гораздо спокойнее — кати сразу к месту боевых действий, там во все и врубишься.
— Логично. Шурик твой на Васильевском, как я понимаю, живет?
— Да. Сподручнее, удобнее именно там всю информацию получить. В дипломате точная карта — в какой двор зайти, и записка, что сказать, как сделать… Его дом уже почти расселен, так что на лестнице тебе никто не попадется. Когда скажешь, что от меня с деньгами, — он сразу тебя впустит. Не на пороге же пересчитывать? Ха! Он даже не догадается, что вместо бабок я ему пулю приготовил!
— Хорошо, — покачал головой молодой человек. — Хорошо, что дом не жилой. Но пистолет все же с глушителем?