Два дня до солнца
Шрифт:
– Я - сумасшедший.
– Во рту пересыхает, зелень и бирюза вспыхивают, обжигая до крика.
– И мне - можно многое.
Рука сама обнимает его за шею, а губы прижимаются к губам.
Между светом и тьмой
За три дня до встречи Антона и Дана
«Жизнь плавно идёт своим чередом ровно до того момента, пока ты не сорвёшься с места и не побежишь сломя голову. Восемнадцать лет — не тот возраст, чтобы бросать дом, учёбу
Меня зовут Зоя Лёзная. И я — горю.
Всё начиналось очень странно, без объяснений. Я вышла из аудитории и направилась в столовую. Солнце прямо припекало, и день словно не был вырван откуда-то из середины осени, а принадлежал ласковому августу.
Есть хотелось жутко — с утра не завтракала, чтобы быть стройнее и влезть в любимую джинсовую юбку. И ещё не подозревала, что скоро мне будет не до юбки и желтого плаща, который превратится практически в тряпку.
Что я побегу. Побегу так быстро, что не буду понимать, где нахожусь. А потом открою глаза и пойму, что оказалась в маленьком горном городке. И передо мной стоит чудовище с белыми волосами, которое нужно во что бы то ни стало уничтожить. А рядом с ним парень. И почему-то от одного взгляда в серые глаза дыхание вылетает из легких, и становится жарко. Только жар этот - совсем не от огня…»
Чех кладет телефон в карман. Ветер с моря несет соль и мелкие брызги. Песок под ногами перемешан с ракушками. Недавно прошёл дождь, поэтому следы от туфель остаются четкие и аккуратные.
Кажется, сейчас он помнит каждое слово рыжеволосой девочки, которая тогда в ужасе и отчаянии рассказывала свою историю.
– Доброго дня, Эммануил Борисович. Почему здесь?
– звучит совсем рядом.
Чех не смотрит на неё, но чувствует, что стало немного светлее. Точнее… ярче.
Волосы горят огнем, веснушки плавятся южным солнцем, взгляд задумчивые-задумчивые. В ней больше нет ничего от того измученного угловатого олененка, на которого просто рухнул дар, вмиг спалив прошлую жизнь.
Хорошая девочка, юная одесситка, которая училась в торгово-промышленном, была влюблена в одногруппника и… всё сразу потеряла. Временами дар не считается с жизнью человека, к которому приходит.
– Море же прекрасно, - улыбается Чех и все же смотрит на Зою.
Она придерживает рыжие пряди, которые так и норовят взвиться языками огня на ветру. Молчит, только смотрит своими желтющими глазами, как у кошки. Ленивой толстой одесской кошки, которая лежит в уютном дворике на ступеньках крыльца. Лежит и смотрит.
– Как бабушка?
– как ни в чем не бывало интересуется он.
– Ей девяносто шесть в субботу, но от жажды деятельности можно зажигать пионерские костры, - невозмутимо отвечает Зоя.
Какая бабушка - такая внучка. Неудивительно, что дар выбрал такое изощренное воплощение. Сейчас-то, конечно, Зоя совсем не та девчонка. Она умеет управлять силой. Она доучилась и работает. Весьма неплохо работает, неплохо поднялась - одна
– Очаровательно. Передай ей привет.
– Обязательно.
И снова - убирает рыжую прядь с лица. Молчит. Знает, что Следящего не стоит торопить, сам всё скажет. Не успокоится, пока не вытреплет нервы как следует.
Но у Чеха сегодня не то настроение. Поэтому он переходит к делу сразу:
– Нужна твоя сила, Зоя. Очень скоро начнутся крайне занимательные события.
– Какие?
Она тут же напрягается. Слышно даже, что дышит иначе. Каждый раз, когда требуется её участие, обязательно происходит маленький конец света.
– В Херсоне вот-вот появится Создатель. Хороший, сильный, талантливый. Но он ничего не умеет. Пока неясно, сумеет ли удержать силу.
Она хмурится, потом смотрит на Чеха:
– Мне надо убирать всех тех, кого он создаст?
Чех некоторое время молчит, потом качает головой:
– Не совсем. Только если не справится тот, кто должен его защищать. Он, кстати, уже в городе.
Тонкие рыжие брови удивленно заламываются:
– Кто же теперь оберегает Создателей?
– Не всех, - улыбается Чех, - а конкретно этого. Тот, кто сам знает о созданиях не понаслышке.
Он беззвучно произносит имя, и Зоя чуть ли не шарахается в сторону. Но потом берет себя в руки.
– Бог фейспалма? Ябо? С какого перепугу?
– Взялся за голову, - хмыкает Чех.
– Ну или за другое место, откуда мне знать, чем он там сейчас думает? Но в любом случае, он больше не хочет существования в этом мире, поэтому готов полностью искупить свои проступки и побыть защитником.
– Ябо способен на милосердие и помощь?
– скептически уточняет Зоя.
Чех молчит. Ябо и Зоя Лёзная, девочка-Солнышко, друг друга терпеть не могут. Так уж сложилось, что они никак не примут существования друг друга. Зоя пыталась уничтожить его. Сходила с ума, не понимая, что дар застилает разум, требуя смерти чудовища с костяными наростами на лице.
– В каком-то смысле, - отвечает Чех.
– Тебе завтра лучше выезжать. Гостиница уже забронировала. Имя Создателя - Антон Шуткач. Файл с характеристикой у тебя на почте. Если что пойдет не так, ты знаешь, к кому обратиться на месте.
Зоя хмурится, кусает нижнюю губу, которая тут же наливается кровью и темнеет.
Знает. Димка Мороз, с которым у неё тоже очень своеобразные отношения. Но потом берет себя в руки и кивает:
– Хорошо, Эммануил Борисович, я поняла. Пойду тогда.
После чего разворачивается и шагает по песчаному берегу. Волосы треплет ветер, они пламенеют на фоне серого неба и моря.
Чех некоторое время просто смотрит ей вслед.
В своё время Егор Штольня, вытащив на свет Ябо, дал невольный толчок пробуждению двух других даров - полностью противоположных друг другу.
Тот, кто притягивает к себе всё созданное.
Якорь.
Та, кто всё созданное… уничтожает.
Капкан.
Глава 21. Больше нет