Два хвостатых террориста
Шрифт:
До уборки Змей меня, конечно же, не допустил. Нечего мол с больной спиной… Но наблюдать-то мне никто не запретил.
Нда, хозяйственный мне жених достался. Сначала применил простенькое бытовое заклинание, от которого комнатка чуть ли не заблестела (у-у-у! У меня никогда ничего подобного не выходило!) а потом уже взял в руке тряпку и вымыл все вручную! Пламя! Я в шоке. И главный вопрос: зачем? Она и без того была чистой!
Загадка…
Потом Змей натаскал откуда-то из кладовки одеял (предварительно во дворе выбив из них пыль) и
То, что надо, в общем.
Я довольна.
— Есть будете? — Заглянул в комнатку Инт, и присвистнул. — Вот те на!
— Будем! — отозвался Лико. Ну да он проголодался, наверное, это ж только я бездельничаю. — И мяса Иву, тоже надо дать. А то замучает ночью своим писком.
— Хочешь я его к себе на ночь заберу? — предложил неожиданно мужчина. — Вам же выспаться обоим надо.
— Очень нужно. Вот только пойдет ли?.. — засомневался мой жених.
— Пойдет, — успокоила его я. И добавила про себя: "Когда поймет, зачем мне это надо, пойдет".
Ужинали в тишине. Меня это не особо заботило, я вдруг разволновалась перед предстоящей ночью, и была полностью поглощена своими переживаниями. Но, наконец, кончился и он.
В нашей новой комнатке под потолком плавали магические шарики, испускающие бледно-голубой свет. Красиво.
И что мне делать дальше?
Ладно, для начала просто обниму.
— Ну, что ты, — его рука мягко погладила мои волосы. — Все будет хорошо. — Кажется, он решил, что это я из-за завтра волнуюсь… Пламя! Какой ритуал, о чем вы? На все плевать, ведь вот стоит рядом большой и родной…
— Лик, — начала, было, я, но голос почему-то сорвался.
— Что, моя хорошая?
Чего ты мямлишь, тряпка?!
— Я люблю тебя!
Он тут же сгреб меня в охапку и так поцеловал… Ух! А я его в ответ для верности…
Мы потеряли равновесие упали на импровизированную кровать, я сверху… И даже не обратили на это внимания… Руки тряслись и все не могли расстегнуть пуговицы на его рубашке. Змей почувствовал это… Замер.
— Малыш?
Я посмотрела в его глаза. Серьезно так посмотрела. Попытавшись глазами передать то, что я чувствую и ощущаю.
Но щеки покраснели от своих же слов:
— Я хочу тебя, Лик. Сейчас. Здесь.
Он застонал. И в стоне этом и мука, и боль, и бешеное желание, и любовь, и нежность… всего намешано…
— Сагвер… Что же ты делаешь… Любимая…
Я не ответила и просто поцеловала, вкладывая в этот поцелуй всю любовь, что плещется в груди, не давая забыть о нем, напоминая, что такое тоска по любимому…
Мыслей не было, было странное томление, и такое знакомое, но до конца непонятое ощущение внизу живота.
Змей… Ну, что же ты? Пойдешь мне на встречу? Или нет, не поступишься принципами и я так и останусь для тебя маленьким ребенком? Но тогда возможно я уже никогда не узнаю, что такое сгореть дотла, без остатка, в твоих объятиях и ни о чем, никогда уже не жалеть…
Но
Поразительно… Вот оно душевное единство, когда свою вторую половинку понимаешь лучше, чем самого себя… Лико угадывал мои желания, знал и совершал то, о чем я постыдилась бы просить, не зная как облечь это в грубую материю слов… И не молчал. Шептал, перемежая слова с поцелуями, шептал о любви, обо мне, и о нас… Потом и слова перестали быть нужны — его телепатическая волна слилась с моей, и уже невозможно было определить где кончались мои чувства и начинались его. Одежда отлетела в сторону, она больше не нужна и лишь мешает почувствовать тепло кожи, становится лишней преградой. С моих губ сорвался очередной стон…
Люблю тебя…
Чьи это мысли? Мои? Его? Какая разница, если они созвучны в своей нежности и великолепии правды и искренности.
Нежность затопила душу и тело, но он не только лелеял ее изо всех сил, он еще и разжигал пожар совсем иного рода. С ним я не смущалась и не стыдилась своей неопытности, своих неуклюжих попыток доставить ему такое же удовольствие, которое испытываю сейчас сама…
Никогда ни один из нас не станет жалеть об этой ночи, и умереть уже не страшно, ведь мы оба знаем, какой вид может принять наша безграничная взаимная любовь…
Утром меня разбудили ласковые поцелуи Змея. Он, урча как огромный кот и глядя на меня сияющими глазами, перебирал мои волосы, и иногда привставал чтобы подарить еще один легкий поцелуйчик.
Я сонно улыбнулась, чем заслужила его очаровательную улыбку. Родной мой…
— Доброе утро, Сагвер, — тихо прошептал он мне на ушко.
Я обняла его за шею и, изогнувшись, потянулась всем телом. Мышцы ныли и болели, но счастья это ничуть не уменьшило. Даже наоборот, эта боль лучше всего вселяла уверенность, что, то, что было между нами ночью, не сон и не плод моего воображения.
— Доброе… Сколько по времени нам… осталось?
Змей помрачнел.
— Немного еще есть. Пойдем на озеро.
— Зачем?
— Как зачем? Искупаться.
Вылезать из теплой постели из его объятий категорически не хотелось. А уж лезть в наверняка ледяную с ночи воду и подавно. Но есть такое слово — надо.
— Не охота, — честно призналась я.
— И мне, — со вздохом ответил Лико. — Я бы всю жизнь вот так с тобой провел. И чтобы больше никого не было, и никто нам не мешал. Я бы построил дом, сам своими руками построил. Там где ты захочешь — у моря, в лесу, да хоть в пустыне!