Два кольта и винчестер
Шрифт:
Почти всё оружие братья забрали себе. Мне оно было не нужно. Но за это я взял все патроны, которые подходили к моему оружию. К ним с полкило пороха, сотню капсюлей, свинец, пулелейку с набором для обслуживания оружия. Взял бы больше, но тащить тяжело и неудобно. На лошадей братьев решил не сильно рассчитывать. После отобрал восемь больших банок с консервированной говядиной, а также консервированными бобами с мясом. Каждая весила чуть меньше килограмма.
— Мистер Горыныч, если я правильно понимаю, касса владельцам не нужна? — неожиданно обратился ко мне Эдвард. Он стоял за стойкой и держал ладонь на внушительном кассовом аппарате.
— Она никому не нужна. Здесь
— Доллары всегда нужны, — буркнул Генри. — Особенно, если они не бумажные фантики.
Я пожал плечами:
— Как знаете. Берите, если не тяжело тащить лишний груз.
Получив такое напутствие, Эдвард с энтузиазмом набросился на кассу. Он с полминуты курочил её ножом, пока не получил доступ к содержимому.
— О-о, да тут даже золото имеется! — радостно воскликнул он.
К нему немедленно рванул брат. Я же только вздохнул и покачал головой. А ещё сделал зарубку для себя быть с этого момента очень осторожным с новыми знакомыми. Мне очень не понравилась алчность в их жестах, словах и взглядах.
— Мистер, тут почти две тысячи долларов. И полсотни серебром и золотом. Представляете? По шесть сотен на каждого, — в полный голос заорал Эдвард после подсчёта добычи.
— Мне не нужно, Эдвард. Я уже сказал, что здесь ценится, — твёрдо, чтобы избежать всяческих недомолвок, произнёс я.
— Точно? — взглянул на меня тот и, получив мой кивок, в свою очередь пожал плечами. — Как пожелаешь. Но всё же возьмите эту монету. На счастье, — и он кинул мне небольшой кругляш, тускло сверкнувшись в полумраке комнаты.
Я поймал монету ладонью и взглянул на неё. С одной стороны на ней был отчеканен профиль женщины с чертами индианки. На другой имелась надпись: «3 dollars 1867».
Братья забрали всё содержимое кассы. И монеты, и ассигнации. Я же с этого момента решил больше не поворачиваться к ним спиной дольше, чем на десять секунд. И вести себя ещё более осторожно, чем ранее. Золотой телец изрядно вскружил им голову. Он и свобода с безнаказанностью, чувством вседозволенности в пустом городе.
Кроме боеприпасов и еды, я взял немного одежды. Она пахла нафталином или чем-то подобным после долгого хранения в сундуке. Но, думаю, ближайшая стирка мигом избавит её от этого запаха.
Целый час провели в аптеке. Найдя деньги, братья решили, как следует обыскать все помещения и смогли найти небольшой сейф под кроватью с покойницей. Там их добыча оказалась значительно крупнее. Больше трёх тысяч долларов. Большая её часть представляла из себя ассигнации-фантики, про которые брезгливо отзывался Генри. Но их братья всё равно не оставили.
В целом, добычи с аптеки вполне хватало, чтобы завязать с поисками. Но это я так считал. А вот мои новые знакомые думали по-другому и собрались осмотреть весь городок.
— Банк! — в один голос вскрикнули они, увидев двухэтажное здание, когда мы свернули на вторую и последнюю улицу.
«Твою мать», — мысленно выразился я. Паранойя мгновенно сообщила, что чует запах жареного.
Очень хотелось развернутся и уйти, бросив братьев. Но остановили две мысли. Во-первых, я мог ошибаться, и ситуация не зайдёт так прям уж далеко, получится остаться с Генри и Эдвардом, чтобы на их лошади добраться до цивилизации. Во-вторых, я рисковал получить пулю прямо здесь, на площади перед банком, если решу резко уйти от этой парочки. Они легко могут принять подобный уход за хитрый манёвр, чтобы позже дождаться их на пороге банка, застрелить и забрать уже упакованную добычу себе.
— Мистер Горыныч, давай туда
— Давай, — кивнул я.
С банковскими дверями справиться одним ножом не было ни единого шанса. Окна тоже представляли из себя крепкий орешек. Пришлось шуметь. Привязывать четвёрку наших лошадей вместе, цеплять к ним верёвку с крюком, а её второй конец крепить на решётке и двери банка.
Честно признаюсь, но я теперь истово желал появления осквернённых. Мы втроём сумеем отбиться от небольшой группы тварей. Сильных здесь вряд ли можно встретить. Те останки рубера скорее исключение. Он мог почуять момент переноса и заглянуть на огонёк. Или пасся поблизости, питаясь свежаками пока не нарвался на динамитную шашку. Зато два-три десятка мутировавших человек и совместная перестрелка для спасения жизней должна вернуть разум в головы мужчин, вымыв из них золотую лихорадку.
Увы-увы, но никто так и не пришёл на устроенный нами шум.
Внутри было также пыльно и темно, как и в аптеке. Только неприятных запахов разложения не ощущалось.
«Хоть бы здесь не было ни монетки, ну, хоть бы», — мысленно помечтал я.
Мне хватило бы и крепко запертого сейфа. В попытках его вскрыть, братья обязательно утратят внимание, позабудут про меня. И мне останется воспользоваться этим моментом и улизнуть.
К сожалению, мои мольбы не были услышаны. Все двери в банке оказались распахнуты настежь. Внутри мы нашли четыре полуразложившихся тела и следы перестрелки. У одного из мертвецов отсутствовала половина головы, а рядом на полу лежал обрез двустволки. Самострел, ясно, как день. Только непонятно с чего вдруг человек на такое решился. Это люди из эпохи конца двадцатого и начала двадцать первого века могли испугаться укуса осквернённого, приняв его за зомби. Как я. Но население восемнадцатого и девятнадцатого ещё не отравлены поделками Голливуда. Может, получил тяжёлую рану во время драки с осквернёнными и решил избавиться от мучений? Или сам был осквернённым и в какой-то момент разум у него так помутился, что решил его кардинально почистить с помощью горсти картечи внутрь черепной коробки? Или тут была банальная перестрелка от жадности и последний выживший заработал себе пару свинцовых пилюль в живот, после чего опять же решил не мучиться и по-быстрому умереть?
— Хранилище открыто! — раздался голос Эдварда.
— Пошли, Горыныч, — торопливо проговорил Генри.
— Угу, пошли.
Это было фиаско. В небольшой комнате, чьи стены и потолок изнутри дополнительно были укреплены толстыми решётками, лежали брезентовые мешочки с деньгами. Несколько из них были распечатаны. Рядом на полу валялись купюры и блестели в пыли монеты. Золотые и серебряные доллары.
— Мы теперь богачи, — прошептал Генри. — Так, Горыныч?
Я пожал плечами, не видя смысла что-то доказывать. Моя голова лихорадочно искала варианты, как вывернуться из ситуации и остаться со своим.
— Я к выходу, посторожу. А вы собирайте мешки, — быстро сказал Эдвард и не став слушать ответа быстро вышел из хранилища. Мы с его братом переглянулись и одновременно опустились на корточки, взявшись собирать мешки в одну кучку. Тару с купюрами мы не брали. Только серебро и золото. Всего набралось семь мешочков с серебряными монетами и два с золотыми. Несмотря на с виду небольшие размеры, весили они будь здоров. Килограмм по десять каждый.
Всё время мы искоса посматривали друг на друга с Генри. Иногда мне казалось, что он тянется к револьверу и сам чуть не хватался за своё оружие. Но потом приходило понимание, что ошибаюсь, срабатывает обычная мнительность.