Два кольта и винчестер
Шрифт:
— Сколько можно купить и чего на споран? — поинтересовался я у неё, рассматривая на своей ладони добычу.
— Два-три патрона, таких как у тебя. Мерку пороха или фунт свинца, штук сто пистонов или две дюжины капсюлей. Еда дешевле. За два спорана ты получишь обед и ужин в салуне. Комната стоит везде по-разному, самая дешёвая на сутки обойдётся в четыре или пять, как сторгуешься.
— А оружие?
— Оружие дорогое. Найти его не всегда просто, а теряется или ломается часто. За две горошины я смогу найти чиненый «ремингтон», как у меня, — она коснулась кончиками пальцев рукоятки револьвера, торчащей из кобуры.
— Понятно. А горошина в споранах
— Тоже везде по-разному. Где-то дают восемь, а где-то и дюжину можно легко получить. Бывает, что спрос возрастает до пятнадцати.
— Понятно, — повторил я и следом добавил. — Понятно, что курс сильно плавающий. А тяжело добывать спораны и горошины?
— А сам как думаешь? Ты сегодня на вот столечко, — собеседница свела вместе указательный и большой пальцы, оставив между ними небольшой зазор, — разминулся с костлявой. Из дюжины команд за месяц в живых остаётся две или три. В каждой бывает от четырёх и больше человек.
— А почему ты одна?
— Так получилось, — холодно ответила она. И по её тону я понял, что наш разговор закончился.
Резко встав, Кэлиска закинула за спину «шарп», взяла в руки один из трофейных «боуи» и забралась в первый вагон, где занялась весьма странным занятием — стала варварски отдирать тесаком облицовку со стен. И так она поступила во всех вагонах.
Глава 3
Глава 3
Я во все глаза рассматривал оплот цивилизации в этом мире. Места, где люди основывали городки и посёлки, назывались стабами от — стабильный кластер. Это поселение носило название Риол-Сити. В нём постоянно жило около пятисот человек, а иногда, когда сравнительно недалеко отсюда перегружались несколько кластеров с поселками и станциями, их количество увеличивалось в трое-четверо. И дело было не в населении загрузившихся городков. Просто в Риол-Сити стекались охотники за добром, попадавшим в Улей на тех кластерах. Эти кластеры вычищались подчистую, порой разбирались даже дома и вывозились в фургонах, запряжённых быками. Такие наплывы гостей случались где-то раз в квартал.
В Риол-Сити были три улицы, две из которых шли параллельно друг другу, а третья их пересекала примерно по центру. Треть третьей улицы и одна из параллельных располагались на пологой части склона большого каменистого холма. С двух сторон городок закрывал глубокий и широкий ров с набитыми в его дно заточенными кольями, обожжёнными в костре для более долгой службы. Вдоль той стороны поселения, которая пришлась на склон, шла полоса из таких кольев, наклонённых в сторону вершины. За ними протянулись несколько рядов коричневой от ржавчины колючей проволоки. Сам холм мог похвастаться только низкой жидкой травой. Ни кустика, ни деревца на нём не росло. Такая «прополка», должно быть, связана с обороной: врагам просто негде укрыться на склоне. Думаю, что на обратном склоне и на вершине местные что-то придумали. Скорее всего, секрет с часовыми, так как мин в девятнадцатом веке ещё не придумали.
«Хотя, мины могло сюда занести, как занесло меня», — мелькнула в голове мысль.
Колючей проволокой в несколько рядов был обнесён весь городок. Учитывая его площадь, работёнка была та ещё. По периметру стояли вышки, на которых торчали караульные. Везде по двое. На двух вышках я увидел самые настоящие гатлинги. Третий предок пулемёта встретил меня на въезде в городок. Он стоял в окружении огромных корзин, заполненных мелкими камнями с землёй
— Стой, парень! Откуда к нам?
Не успел я и рта открыть, замешкавшись с ответом, не зная, как кратко донести до охранников свою попаданческую суть, как слово взяла моя спутница.
— Буффало, это новичок. Три дня как в Улей попал.
— А-а, — протянул бородач, который ранее задал вопрос, — новичок. Ну, добро пожаловать в Ад, — и рассмеялся. Почти сразу же к нему присоседились два его товарища. — Зайди в салун к Ирокезу и пропусти пару стаканчиков, чтобы жизнь хоть сегодня заблистала. Ему скажешь, чтобы записал на счёт Буффало.
— Спасибо, Буффало, — поблагодарил я его.
В Риол-Сити оказалось около сотни зданий. Примерно полторы дюжины из кирпича и камней, остальные из дерева. Большая часть двухэтажные с плоскими крышами и верандами на втором этаже. Окна маленькие и на каждом толстые ставни, усиленные полосами и уголками из металла. Двери даже со стороны выглядят крепкими орешками и явно предназначены, чтобы задерживать пули. Вдоль домов с обеих сторон тянулись дощатые настилы. Улица в центре пыльная, изрытая ямками, колеями, с редкими конскими «яблоками».
Сходства с киношными «поселками Дикого Запада» очень мало. Я бы сказал, здесь всё более жизненно, реальнее.
«Ну, так мы и есть в реале, а не в кино или игре, — мысленно вздохнул я. — Без сохранений и запасных жизней, без попкорна, пледа и пульта».
Настроение опять стало скатываться в депрессию. Когда я раньше мечтал оказаться в прошлом в эпохе Дикого Запада, то не думал, что жизнь будет наполнена болью, голодом, вонью, тяжёлыми и подозрительными взглядами незнакомцев, пылью, холодом ночью и жарой днём, тряской в седле и так далее.
На пять сотен жителей и сто зданий приходились две церкви — католическая и протестантская, лазарет, одиннадцать(!) салунов, один бордель, четыре лавки-магазина со всякой всячиной, тюрьма, она же суд и офис шерифа, две мастерских-кузницы, пекарня и мясная лавка. Вышеупомянутые магазины можно было легко назвать «лавка тысячи мелочей», так как в них можно было купить буквально всё ! От боеприпасов к оружию, до лекарств, от одежды до продуктов, от косметики до отравы для тараканов. В одну из таких лавок направилась моя спутница. Там она продала большую часть наших трофеев, честно поделившись выручкой со мной (правда, себе забрала больше, чем передала мне, ну да, бог ей судья). Часть выданных споранов я потратил на порох, капсюли, пулелейку, свинец и набор для перезарядки гильз. Ещё купил кое-что из одежды, посуду и несколько банок с консервами. Со всем этим добром я пошёл не в салун, чтобы снять там комнату, а в больницу к шаману. Уместнее было бы называть этих одарённых целителями или знахарями, но эпоха и место обитания накладывает свои нюансы.
— Ловкачом будешь, — сообщил мне рослый метис, чем-то похожий на злодея-индейца Джо из истории про Тома Сойера. Вернее, на советского актёра, его сыгравшего.
— То есть?
— Ловкость у тебя высокая. Вот кто-то получает большую силу, а ты обзавёлся ловкостью. Чего непонятого? — с раздражением сказал он. — Если разовьёшь свой Дар, то однажды сумеешь уворачиваться от пуль и вылезать из когтей элиты без единой царапины. Так понятно?
— Понятно, — кивнул я.
— А раз так, то не мешай мне больше. Иди отсюда, бледнолицый.