Два короля
Шрифт:
— Я в прошлый раз подсмотрел, — сказал Мароль. Манера говорить у него была слегка развязная, а голос хрипловатый. — Этот господин пишет обращение шемейских дворян к королю Эресту. С просьбой изменить государственный строй. Ну, только более возвышенными словами, естественно.
Элья тихонько хихикнула. Шемейские дворяне такие смешные! Аристократические семьи, некогда приближённые ко двору Шемейского Владыки, жили словно в другом веке. Они по-старинному воспитывали своих детей, нанимая за баснословные деньги домашних учителей и гувернёров, соблюдали те традиции, о каких иные уже и забыли — например, праздновали день Святой
— Да, жалкое зрелище, — презрительно согласился Мароль. — Как будто можно таким образом чего-то добиться…
— Почему бы тебе не сыграть что-нибудь? — вдруг спросила его Жерра. — Смотри, сцена пуста.
— Сыграть? — мрачно посмотрел на неё Мароль.
— Ну да. Он очень хорошо играет, — добавила Жерра, глянув на Элью. — Когда-то в оркестре даже солировал.
— Ой, так конечно, надо сыграть! — обрадовалась Элья. — А я станцую! А то здесь как-то слишком тихо и скучно, вы не находите? — обратилась она к Маролю.
— Станцуете? — недоверчиво переспросил тот.
— Ну да! Я ведь танцовщица, в придворном театре служу! И у меня почти всегда сольные партии. Пойдёмте, устроим им всем концерт! Знаете что-нибудь весёленькое?
Мароль пару раз моргнул.
— Ну… можно и весёленькое. Вспомню ради такого дела.
Он улыбнулся даже, хотя глаза при этом оставались холодными. Элья сделала вид, что не заметила — каждый улыбается, как умеет.
Впрочем, до Мароля ей дела особого не было. Куда больше Элью занимал Грапар. Нельзя было однозначно назвать этого человека красивым, но что-то в нём было очень притягательное: то ли эта ненавязчивая галантность, то ли улыбка, то ли общее ощущение… А значит, ей следовало станцевать так, чтобы Грапар просто глаз не смог отвести! А потом, после первой композиции, можно будет и его вытащить на парный танец — якобы просто для того, чтобы подать пример всем остальным…
Не дожидаясь, пока Мароль положит дымящуюся трубку на блюдечко, девушка сбросила вишнёвую накидку и легко пробежала по залу в сторону рояля.
Мароль — когда он встал, оказалось, что рост его немногим выше, чем у Эльи — с угрюмой целенаправленностью двинулся следом.
Когда хрустальные звуки первых аккордов рассыпались в воздухе — мелодия словно пробовала мир на вкус — Элья, медленно вдохнув и выдохнув, встала в исходную позицию. Давно волнение перед выступлением не было настолько сильным! Пойманная бабочка менее отчаянно бьётся в ладонях ловца, чем билось в эту минуту сердце в груди танцовщицы.
Тем временем Грапар, не отводя взгляда от сцены, негромко проговорил:
— Молодец, хорошая работа. Она ведь из Клана Альбатроса, верно?
— Да, — так же негромко ответила Жерра, тоже следя за Эльей, но с куда меньшим благодушием. — Её родители погибли во время крушения Лебединого Моста.
— Прекрасно, — с чувством произнёс Грапар, и могло показаться,
А Элья и правда порхала. Пожалуй, так хорошо она не танцевала уже давно, хотя каждый раз старалась выступать с душой. Но то всё-таки была работа. Сейчас же она посвящала танец исключительно Грапару и, видя его улыбку, без труда делала каждое своё движение совершенным. Тем более, Мароль для сопровождения выбрал композицию, которую Элья очень хорошо знала. Да что там, все знали — то была известная «Фантазия» некогда очень модного столичного композитора. Сложная, правда — но безумно красивая!
Она рассчитала так, чтобы к финалу оказаться рядом с роялем и сказать Маролю, какую композицию играть следующей (медленный танец, конечно), однако, только смолкли последние аккорды и зал начал наполняться аплодисментами, как молодой человек — тот самый шемейский дворянин — вскочил со своего места и подбежал к Элье. В руках у него была непонятно откуда взявшаяся белая роза.
— Граф Лэрге Саввей, — представился он и поклонился. — Я бы хотел выразить вам своё восхищение: вы превосходно танцуете.
И — снова с поклоном — вручил ей розу.
Приятно было ужасно, чего скрывать. У Эльи так и замурчало всё внутри от оказанного ей внимания. А неожиданный почитатель её таланта, не теряя времени даром, уже учтиво протягивал руку:
— Позвольте угостить вас чем-нибудь прохладительным. Вы ведь, вероятно, хотите пить?
Элья, памятуя о своих планах потанцевать с Грапаром, собиралась было отказаться — однако задумалась: а что, если вместо Грапара, пригласить на танец этого… Лэрге? Чтобы Грапар поревновал?..
Она вложила свою ладонь в руку шемейского дворянина, но сказать ничего не успела: молодой человек уже повёл её к столику.
— Да я, собственно… — пролепетала Элья, беспомощно оглянувшись на Мароля, который, решив, что так оно и должно быть, уже наигрывал какую-то другую мелодию, совершенно для танцев не подходящую.
— Господин… э… граф Саввей…
— О, не нужно этих церемоний. Зовите меня просто Лэрге.
К счастью для Эльи, они не успели сесть за заваленный бумагами столик — рядом материализовался Грапар.
— Дорогая Элья, неужели вам так наскучила наша компания?.. Молодой человек, — обратился он к Лэрге, — не слишком хорошо было с вашей стороны уводить девушку, вы же видели, что она сидела с нами! И потом, вы ведь, кажется, заняты, вы же пишете… — Грапар взял со столика исчирканный листок. — О, пишете самому его величеству! И что-то, я смотрю, интересное…
Лэрге вырвал листок из рук Грапара. Жест был такой резкий, что Элья испуганно отшатнулась, выдернув свою руку из его руки. Однако Лэрге вовсе не собирался буянить. Он вытянулся по струнке, словно на параде, и надменно воскликнул:
— Это вас не касается!
Элья слегка поджала губы, сдерживая улыбку. Граф со своими замашками выглядел немного комично.
— Ну, почему же… — протянул Грапар, слегка сощурившись. До чего же его неподдельная уверенность выгодно смотрелась рядом с показной горделивостью этого петуха со шпагой! — Я от природы человек очень любопытный.
— Доносчик, что ли? — презрительно уточнил Лэрге.
— Даже будь я доносчиком, вы думаете, меня могли бы заинтересовать подобные игры в песочнице?