Два миллиона (сборник)
Шрифт:
Нельзя было терять ни минуты – ситуация требовала неординарных решений. Тони подбежал к хозяину водных лыж, заплатил тройную цену и, неловко балансируя на поверхности, понесся к катеру Соскачева. Погоню заметили, и Иван Никанорович в панике начал совать капитану деньги, требуя резко увеличить ход.
– Движки еще холодные, – мялся бывший партработник.
Остальные граждане, страстно желающие поймать Ивана Никаноровича, тоже не оставались в стороне. Крабов, не раздеваясь, прыгнул в море и забрался на ожидающий клиентов «банан». За неимением наличных, он кинул, в качестве оплаты, ключи от «Вольво» водителю скутера и грозно
– Вон за тем катером! Быстро!
Джабраил запрыгнул на водный мотоцикл и заверив владельца: «Дэнга потом атдам!», крутанул ручку газа до предела. Скутер, как необъезженный мустанг, встал на дыбы и в таком положении помчался к катеру.
Деду Попугайкину остался лишь парашют. Получив краткую инструкцию и как следует разогнавшись, старик, влекомый тросом, закрепленным на моторной лодке, воспарил. На парашюте он летел первый раз в жизни и опыт артиллериста, который он приобрел во время войны и опыт филателиста, приобретенный им после ее окончания, тут его выручить не мог. Пришлось полагаться на волю случая и мастерство катерщика, которому он пытался криками указывать направление движения.
Кольцо вокруг Соскачева сжималось.
Глава 23
Катя и Брыкин, прибыв на автовокзал Сочи, не теряя ни минуты, взяли такси и поехали на морвокзал.
– Начнем прочесывать город оттуда, – с азартом сказала Екатерина.
– Логично, – поддержал подругу Михаил.
На пляже возле морского вокзала собралась нешуточная толпа. Брыкин и Соскачева, с трудом пробившись к месту, с которого хорошо просматривалась акватория бухты, увидели занимательную картину. Разнообразные плавсредства кружили вокруг катера, пытаясь подогнать его к берегу. С неба его пытался атаковать какой-то старик на парашюте.
Когда Екатерина хорошенько вгляделась в происходящее, у нее перекосился рот.
– Папа в воздухе! А вон на катере Иван! Они нашли его раньше нас! Миша, надо что-то делать! – кричала Екатерина Викторовна, бегая по берегу, – но что здесь делает отец?
Брыкин тут же предъявил удивленному рыбаку служебное удостоверение и реквизировал резиновую лодку. Они с Катей, яростно гребя веслами, устремились поближе к театру водного действия.
Переполох был такой, какой бывает на школьной перемене, когда всем классом бьют ябеду.
Катер с Соскачевым на борту пытался вырваться в открытое море, но Джабраил на скутере успешно его блокировал. Тони на водных лыжах отрезал его от южных направлений, «банан» Крабова, как аэростат над Москвой в 41-м, не давал сопернику маневрировать. С берега приближались Брыкин и Екатерина. В воздухе господствовал Попугайкин.
Крабов, увлекшись погоней, отдал неправильную команду катерщику, и его «банан» на полном ходу въехал в катер беглеца. Тут, со всей очевидностью, проявилось преимущество стального корпуса перед надувной резиной. Прозвучал хлопок, «банан» взорвался и бывший учитель, подброшенный взрывной волной, оказался на палубе неприятельского судна. Успешно справившись с легкой контузией, Крабов, не знавший в лицо Соскачева, атаковал капитана, оказавшегося рядом. Сцепившись, как заигравшиеся котята, они свалились за борт, где менее активно, но все же продолжили борьбу.
Катер, потеряв капитана, потерял и управление. Нападающие, предвкушая скорую победу, с удвоенной энергией атаковали судно.
Развязка была близка.
Многочисленные зрители на берегу криками поддерживали соперников, болея скорее не за кого-нибудь из них, а за продолжение шоу. Наиболее азартные делали ставки.
Толпа веселилась вовсю.
– Это что же за вид спорта такой? – интересовалась полная женщина, судя по молочному цвету кожи, северянка.
– Морское многоборье, наверное, – ответил ей сухой мужчина в белой шляпе.
– Чемпионат какой-то, что ли? – подключился к разговору солидный мужчина в летнем костюме.
– Видимо, отборочные к Олимпийским играм.
– А что в Сочи Олимпийские игры будут?
Народ развеселился – шутка с играми показалась удачной. Какой-то юморист в пятнистой кепке, захлебываясь смехом, прокричал:
– Да!.. Зимние!!!
Зеваки грохнули, как лист фанеры упавший с пятого этажа. Смеялись все, даже потерявшая в давке кольцо работница пензенского общепита.
На море же ситуация изменилась.
Соскачев с радостью заметив, что его противники потеряли взаимодействие и в настоящий момент больше заняты друг другом, разбежался по палубе и прыгнул за борт.
От удара о воду разорвалась его рубашка и нательная жилетка. Деньги из секретных карманов всплыли на поверхность и были рассеяны мощной струей, создаваемой винтом катера.
Соскачев еще не осознал всего ужаса создавшегося положения, а легкий бриз уже погнал купюры к берегу.
Очумевшие от такой удачи граждане, кто в чем, бросились в воду. По накалу борьбы этот заплыв был на голову выше знаменитого морского марафона через пролив Ла-Манш. Сочинцы и гости города, потеряв свой человеческий облик, бились за зеленоватые прямоугольные куски бумаги с неожиданной яростью.
В шуме борьбы потонули беспомощные крики Соскачева. Тони, одной рукой потирая ушибленное плечо, а другой держась за кранец наконец-то остановившегося катера, тупо смотрел за валютной битвой. Мелководье кипело, как вода в кастрюле. Джабраил с разбитым носом неумело греб к месту стихийного дележа наличности. Из него моментами вырывались гортанные звуки, напоминающие крики футбольного комментатора в момент взятия ворот.
Дед Попугайкин плакал и греб к найденным и тут же потерянным деньгам. Крабов, занимавшийся в молодости плаваньем, опередил всех своих подельников и уже приступил к активной борьбе за деньги.
Бой длился не более пятнадцати минут. За это время два миллиона долларов были поделены на неравные доли между наиболее активными и самыми страждущими гражданами.
Вечер текущего дня обрушил на Сочи что-то по многим признакам напоминающее карнавал. Общепитовские учреждения со скрежетом перерабатывали огромное количество американских рублей. Народ, ошалевший от внезапных денег, гулял напропалую. Убеленные сединами старожилы, тоже попавшие в водоворот веселья, сколько не пытались, так и не смогли вспомнить какого-нибудь городского события, отмечавшегося с подобным размахом.