Два мира. Том 2
Шрифт:
«Отлично ведь было, — для себя заметила Анко и непроизвольно потрогала кожу на лопатке; шрамы были на месте, покрытые корочкой запёкшейся крови, и девушка прошлась по ним пальцами с улыбкой, которую у других обычно называла идиотской. — Лучше, чем с кем-либо».
Быстро одевшись, Анко выскользнула за дверь и стала спускаться. По пути она с интересом заглянула на второй этаж дома, как попала в который почти не помнила; там она обнаружила ванную, гостиную и спальню, где, судя по вещам, устроились Хината и Дейдара. Этому открытию Анко хитро улыбнулась. «Всё возмущался, когда я им говорила в отелях
Уже преодолевая последний пролёт лестницы, Анко услышала доносившиеся из комнаты на первом этаже голоса: один принадлежал Сасори, а вот другой, женский, не был знаком. Чуть нахмурившись, она тихо подкралась к пустому дверному проёму, но подслушивать не стала — замявшись лишь на миг, решительно шагнула в комнату.
На кухне — а именно ею комната и оказалась — за небольшим столиком сидели Сасори и та самая блондинка, что была с ним накануне в Литтл-Хэнглтоне. Сасори, расположившийся лицом ко входу, мгновенно поднял голову; он опять нацепил очки, придававшие ему сходство с добропорядочными сенсеями из Академии, особенно когда кукольник делал такое, как было у него сейчас, выражение лица: спокойно-дружелюбное, немного потерянное. Замолчав, блондинка обернулась, прослеживая направление его взгляда, и при виде Анко ощутимо напряглась и одновременно смутилась.
— Доброе утро, — меланхолично пожелал Сасори — фантастика, такой вид сделал, будто бы ничего между ними и не было!
— Доброе, — Анко тоже постаралась говорить ровно, хотя небольшой иронии не удержала.
— Завтрак на плите, чай в заварнике ещё тёплый, — сообщил Сасори и вновь подпёр кулаком голову, свободной рукой взялся за кружку. — Вы говорили, Кристина, что миссис Клайтон?..
— Ах, у неё старший сын закончил университет и теперь ищет работу. Миссис Клайтон надеется, что в школе найдётся для него должность хотя бы на время…
Не слушая её трёп, Анко принялась засовывать нос в кастрюли на плите и обнаружила овсянку и варёные яйца. Также бросилась в глаза записка, небрежно брошенная на столе: «Исходя из того, что было вчера вечером, мы решили дать вам время на… окончательную притирку. Ушли гулять, вернёмся к часу с будущим ужином». Найдя взглядом часы, Анко с удовольствием отметила, что ещё только половина десятого, и, прихватив тарелку и чашку, устроилась между Сасори и окном, к которому вплотную был придвинут стол.
— …а Синтия отказалась это курировать, — блондинка продолжала периодически неуютно коситься на Анко. — В общем, вся поездка теперь под вопросом.
— Жаль, что обстоятельства складываются так, — вздохнул Сасори, и только отлично зная, на что он способен в плане игры, Анко усомнилась в его искренности. — Да и я не смогу вам помочь…
— Вы действительно уходите? — с грустью и нежеланием верить переспросила блондинка.
Сасори молча кивнул.
— Это из-за… — девушка вновь бросила взгляд на Анко, — из-за денег, да? В институте, конечно, лучше платят, чем в простой школе…
— Нет, вовсе не поэтому. Я люблю преподавание, но наука — моя страсть. И раз уж все финансовые и бюрократические вопросы урегулированы,
— Очень приятно, — улыбка у блондинки вышла довольно-таки вымученная.
— Взаимно, — бодро откликнулась Анко. На самом деле ей крайне сильно хотелось выставить за дверь эту девицу, однако признаваться в том, что та её раздражала уже одним своим присутствием, не собиралась.
— На какой отрасли вы специализируетесь? — после небольшой паузы поинтересовалась Кристина, явно стараясь расположить куноичи к себе. — Вы ведь тоже биолог, я полагаю?
— О, я изучаю износостойкость внутренних органов, — с милейшей улыбкой ответила Анко; всю апатию и отвратное настроение последних месяцев как рукой сняло, и ей вновь хотелось веселиться за счёт других. — Особенное внимание в моей работе уделяется печени и лёгким, — Сасори хмыкнул, оценив степень её самоиронии. — А, ну и сердцу, конечно.
— Да, мне кажется, эти органы — самые подверженные воздействию неблагоприятных факторов, — заметила Кристина, не поняв шутки.
— Вы себе не представляете, — гротескно вздохнула Анко. — Порой попадаются такие запущенные случаи — а мне потом ковыряйся в гнилых сердцах! Хотя, если повезёт, можно найти червячка-паразита, вцепившегося в сердечную мышцу… — она с удовольствием отметила, как скривилась и позеленела блондинка, и сразу же сменила тему: — А вы чему детишек учите?
— Английскому языку и литературе, — проговорила Кристина, медленно отодвигая от себя ещё полную наполовину кружку с чаем. — Это, конечно, не так… захватывающе, но всё же…
— Это тоже очень интересно, — закончил за неё Сасори с нечитаемой улыбкой. — Мы приоткрываем завесы тайн тел, а литература — душ людей.
— Как по мне, тела лучше, — хмыкнула Анко, вскинув подбородок. — В них грязи меньше.
Кристина с вежливым сомнением покачала головой, но не стала спорить. Дальнейший разговор не клеился, и повисла неуютная пауза; она раздражала Анко, но девушка не подавала вида, неспешно завтракая, время от времени поглядывая за окно. «Что эта плоскодонка забыла здесь?! — мысленно скрежетала она зубами. — Языком ведь уже почесала, вот и валила бы восвояси!..» Словно уловив мысли куноичи, Кристина поднялась и быстро засобиралась уходить — Сасори не стал её держать, спросил только, будет ли она завтра в школе, и проводил до двери. Через окно Анко убедилась, что блондинка покинула вначале дом, а затем и их улицу.
Когда она отвлеклась от наблюдений и повернулась, то увидела стоящего в дверях, прислонившись боком к косяку, Сасори, неотрывно глядящего на неё. Анко ругнулась про себя; она ненавидела и в то же время любила этот его взгляд, такой оскорбительно для гордости джонина собственнический. Закурить захотелось просто отчаянно.
— Даже не думай, — тихо произнёс Сасори, угадав её мысли. — Никакого табака.
Анко мученически на него посмотрела, но кукловод остался суров и непреклонен. Раздражённо цыкнув, Анко откинулась на спинку стула, сложив руки на груди.