Два солнца
Шрифт:
– Ах, ну конечно же, – в глазах женщины промелькнули уже знакомые лукавые искорки… Можно было понять и так: «Еще один соискатель, посмотрим…» – Берточка, к тебе очень галантный кавалер! Благодарю вас. Проходите, пожалуйста.
Тесная прихожая осветилась: из комнаты появился седовласый мужчина с маленькой девочкой на плечах, заливающейся звонким смехом, следом выскочил Володя.
Пора было представиться:
– Марк Марецкий, курсант военно-технической школы.
– Это же Марк, мамочка! Я тебе рассказывал! Про ребят в Сестрорецке…
– Ах вот оно что! Я – Анна
– Александр Ильич Гальпер. – Мужчина аккуратно опустил девчушку на пол: – Розочка, иди поиграй, – и пожал Марику руку, с неподдельным интересом рассматривая гостя с улыбкой вполне добродушной, без подвоха.
Слева, в глубине, за прихожей, виднелся стол: в таком же белом переднике, как у матери, Берта выкладывала на противень очередную партию пирожков (ах, этот горделивый профиль!). Володя уже тянул его куда-то за рукав:
– Я собрал такой механизм! Это нужно увидеть! – тарахтел он.
Но Марк решительно шагнул в сторону кухни, как после выяснилось, действительно оборудованной в коридорчике.
Неспешно обтерев руки и внешне не выказав ни малейшего удивления, Берта взяла букет:
– Спасибо, – но все же спросила: – Как же вы меня разыскали?
– Это военная тайна.
– Могу себе представить…
Ох, этот взгляд! Опять насмешка.
– Вы имеете представление о военных тайнах? Значит, мы поймем друг друга без слов!
– Давайте-ка будем чаевничать. Берта, Аня, хватит дразнить нас запахами! Володя, помоги накрыть на стол! – Мудрый отец семейства решил разрядить обстановку.
– Да-да, – с благодарностью подхватил Марк, – ароматы ваших пирогов разносятся по всему подъезду. Неужели корица, мускатный орех и ваниль?
– А вы разбираетесь в кулинарии? – Анна Александровна, мать девушки на выданье, искушенная в разных уловках потенциальных «женихов», допускала, что подобный разговор мог вестись из вежливости, но на сей раз этот юноша был ей приятен.
– Да нет. Просто я ужасный лакомка. И мама моя тоже очень хорошо готовила.
– Готовила? А что ж теперь?
– Она умерла два года назад.
Женщина участливо потрепала его по плечу:
– Ну что ж, отведайте нашего угощения. Пойдемте в комнату.
Как выяснилось, в трехкомнатной квартире проживали еще старшие братья Берты – Борис с женой, Михаил – и сестра Юлия с мужем и дочкой Розой («Ого, целая коммуна!»). А вообще чета Гальперов вырастила восьмерых детей, но остальные уже покинули семейное гнездо, некогда, до уплотнения, восьмикомнатное: в двадцатые годы пришлось пожертвовать частью квартиры вместе с кухней (хотя газовую плиту – редкость по тем временам – сохранить все же удалось).
К столу вышел лишь высокий моложавый мужчина лет тридцати с тонкими чертами лица (остальные отправились в кино):
– Михаил, – коротко сказал он и, заметив, что комнату украшают два букета, не смог скрыть иронии: – А вы впервые у нас, и сразу свататься!
Бравый курсант несколько смутился. Но отступать было некуда:
– Вы знаете, я готов хоть сейчас, но думаю, для начала нам все же стоит получше узнать друг друга.
Родители,
Но какой же у нее был смех! Звонкий, чистый! Этот смех застал Марка, готового к очередной пикировке, врасплох, и он смотрел на девушку, будто видел ее в первый раз: «Какая милая… Совсем другая… И как похожа на Анюту!»
– О да! Берта у нас девушка с характером, – Михаилу явно нравилось происходящее. – И у вас еще есть время передумать.
– Б-благодарю за совет. – Курсант быстро взял себя в руки: – Я обязуюсь тщательно изучить этот характер, – и выразительно глянул на Берту.
Ну а дальше начались расспросы и рассказы – то, что всегда происходит с близкими по духу людьми, преодолевшими первую неловкость нового знакомства.
Александр Ильич, при рождении нареченный Исааком, был портным, но не обычным: он специализировался на пошиве военной формы. Мастерская размещалась здесь же, дома, и все дети в той или иной степени овладели премудростями этой профессии. Сейчас «официальной» сотрудницей домашнего ателье, перешедшего теперь на гражданские заказы, считалась Берта, по окончании школы ставшая правой рукой отца.
Помощь старших была особенно необходима, когда в военное время мастерскую завалили заказами.
– Если бы не мальчики, не осилить мне все. Зато потом такое началось – думали, не выживем. Чем заниматься пришлось? Перелицовка, починка… Сплошные расходы! Добротной ткани днем с огнем не сыщешь, разве что на Сенном, и то за такие деньги! – Пожилой портной вздыхал, вспоминая голод, облавы на рынке, реквизиции товаров и постоянный страх за свою семью.
– Почти все, что было в доме ценного, пришлось сменять на продукты и материал.
Вторила ему и жена:
– Зато НЭП немного исправил положение.
– Да-да, вы знаете, новое начальство тоже, как ни удивительно, имеет вкус к хорошим вещам.
– Хотя на самом деле за этот вкус нужно благодарить их жен. Особенно из «бывших», – добавил Михаил.
– Ну, Мишеньке виднее, он же у нас знаменитый киношник, – Берта вроде бы и шутила, но было видно, что говорит о брате с уважением.
Михаил работал на Ленинградской фабрике «Союзкино» и значился оператором известных фильмов, которые Марк уже смотрел. Среди них – не только серьезный «Чужой берег», про перевоспитание матроса, утратившего должную бдительность, но и легкая бытовая комедия, «Бунт бабушек» (на него Марк ходил еще с Санькой, веселились тогда от души). Этот фильм потешно рассказывал про «запретную» любовь еврейской девушки и русского парня. И только бабушки (конечно же, с помощью комсомольской ячейки!) смогли понять влюбленных и помочь им.