Двадцать четыре секунды до последнего выстрела

Коновалова Екатерина Сергеевна

Александр не собирался выходить в окно. За всё это время мысль о самоубийстве ни разу не пришла ему в голову — вернее, он, разумеется, думал о том, что мистер Смерть может желать подобного исхода, но ни разу не задумался о смерти как о выходе. 

Беда в том, что возможное самоубийство пугало бы его куда меньше, чем перспектива встретиться со своим ужасом. 

— Я должен посмотреть ему в глаза, — произнёс Александр тихо, — услышать его голос. Понять его. Если я этого не сделаю — он просто продолжит убивать. А когда закончатся

мои фильмы, он перейдёт к другим сюжетам, которые мне могут понравиться ещё меньше. И даже до того… Помнишь убийство в «Синтетическом героине»? 

— Да брось, — пробормотал Мэтт, — у него не выйдет.

— Он заставил десятилетнюю девочку убить свою тётю. Отправил какого-то психа к нам в дом, и тот исполнил его указания идеально точно. Он влезает в мысли, отравляет их. Если он задастся целью… 

— Он не сделает этого со мной, — жёстко отрезал Мэтт, но отошёл от стола и отвернулся. Александр видел, что спина у него стала каменной от напряжения. — Никогда. 

— Готов рискнуть? 

Они оба понимали, что вопрос это риторический. 

— Хорошо, мы переживём «Героин». Что скажешь по поводу «Дон Кихота»? Я не хочу, чтобы эта кровь была у меня на совести. А она будет, если сейчас я передумаю и спрячусь за спину Елены. 

— Она знает? 

— Конечно. Так что если вдруг ты хочешь поорать на меня, можешь не напрягать голосовые связки. Как эксперт заверяю, что превзойти её в подборе текстового материала и в экспрессии выражения чувств тебе не удастся. 

— Врёшь, она не кричала, — вздохнул Мэтт, оборачиваясь. — Оставь ты лягушку в покое, посмотри на меня! Что, если он тебя пристрелит? 

— Ты сам говорил про окно, — пожал плечами Александр, всё-таки переставая рассматривать Мишель, но зато сняв очки, — и если так, то пуля предпочтительнее.

Глава 46

Это было похоже на Геную. Они точно так же сидели вдвоём в запертом помещении, Джима точно так же хотели убить. И он точно так же не отрывал взгляда от ноутбука и колотил по клавишам, время от времени отпуская едкие замечания, пытаясь заставить Себа разозлиться.

Так же бесполезно.

Себ не собирался реагировать, отлично понимая, что все эти потоки яда — ничто иное, как попытки скрыть страх. Пусть ругается.

Сам он сидел возле стены на полу — с дивана его Джим согнал даже не словами, а взглядом.

Он немного подремал, хотя спать не хотелось — но так, на всякий случай. Кто знает, сколько времени пройдёт, прежде чем у него снова появится возможность закрыть глаза. Полистал фотоальбом Сьюзен. Проигнорировал два звонка от Джоан — хотел бы ответить, но понимал, что это будет слишком большой риск. Потом перезвонит и объяснит, что был занят.

Не сказать, чтобы ему было очень скучно, скорее напрягало то, что не было никаких внятных указаний и пояснений, чего

они ждут. Но он догадывался, что Джим, по всей видимости, готовит свою ловушку.

— Нет… — вдруг прошептал Джим. Тон, которым он это сказал, сильно отличался от ёрнического. В нём было и неверие, и шок, и даже как будто восторг. — Ты не можешь…

Себ повернул голову в его сторону.

Джим нагнулся к ноутбуку очень близко, почти касаясь носом экрана, и нервно облизывал губы.

Почувствовав взгляд, он бросил:

— Выйди.

Себ нахмурился, а Джим, повернув голову, рявкнул:

— ПОШЁЛ ВОН! — в глазах у него сверкнула знакомая безумная ярость, и Себ не стал ни о чём спрашивать и поспешил выйти из дверь.

Лаборатория была небольшой, не очень светлой, и скорее не больничной, а научной. Не то, чтобы он был знатоком лабораторий, но все эти шкафчики, микроскопы на длинных столах, колбы на высоких штативах навевали мысли о школьном кабинете химии, только больше и чище.

За одним из столов сидел Дарелл с сегодняшней «Таймс» в руках. Увидев Себа, он свернул газету и отложил её на стол, поднялся и сделал приглашающий жест:

— Присаживайтесь, мистер Майлс. Это ваше, — из-под стола доктор передал ему чехол с родной «М-24». — Простите, мистер Мюррей настоял, чтобы я зашёл к вам в дом. 

Что ж, слышать это неприятно, но винтовка и правда пригодится. Себ положил чехол на пустой стул и сел сам, а Дарелл спросил: 

— Чаю? Кофе?

Брать еду от тихого некрофила не хотелось, но голод был сильнее чистоплюйства, так что Себ спросил:

— Что-то более весомое есть?

— Да, я подумал об этом. 

Из небольшого холодильника с пробирками доктор достал лоток с готовым обедом и извинился, что разогревать здесь не в чем.

— Сойдёт, спасибо, — буркнул Себ и с огромным удовольствием принялся за курицу с картошкой. Плевать, что холодная, главное — еда. 

— Он не в духе? — уточнил Дарелл таким тоном, словно спрашивал про погоду, типа, идёт ли дождь, когда Себ доел.

Себ пожал плечами. Чёрт его разберёт.

— Он напуган, — произнёс Дарелл негромко и задумчиво.

Себ глянул на него: доктор соединил ладони домиком перед грудью и постукивал указательными пальцами друг о друга.

— Вы знаете, что он собирается делать?

— Нет.

Доктор замолчал ненадолго, а потом проговорил осторожно:

— Видите ли… Очень немногие знают, кто такой мистер Мюррей. Он не выходит на сцену, не мелькает в кадре. Он может давать указания по телефону, рассылать инструкции на электронную почту, оставлять записки на столе в кофейне. Но он не получил бы такой безграничной власти, если бы не пользовался… — Дарелл поднял глаза к потолку, потом посмотрел куда-то Себу за плечо, — некоторой помощью. Мы с вами — его руки. Врачи, убийцы, водители-лихачи, программисты, актёры. А те, другие, его лица.