Двадцать один год
Шрифт:
Принесли заказ – мороженое в стаканчиках, нежнейшие пирожные и ванильный капучино – и Лили, вдыхая карамельно-кофейный аромат, уже и перестала думать, что вот-вот придется вступать в схватку. Как же приятно было вот так сидеть на стеклянной веранде, подсвеченной по углам сиреневыми фонариками, слушай воркование Марлин, басовитый смех Джеймса и Сириуса, есть сладости и сквозь стекло глядеть на снег…
И вдруг раздался свист, настолько громкий, что казалось, будто задребезжали стекла. Марлин беззвучно ахнула. Джеймс и Сириус на секунду застыли, потом вскочили, схватив палочки.
– Откуда
– Из «Флориш и Блоттс», откуда же еще, - подала голос одна из ведьмочек, отличавшаяся копной черных вьющихся волос. Приглядевшись, Лили поняла, что именно прическа придает колдунье юный вид, да еще, пожалуй, приглушенное освещение… Пожалуй, ей никак не меньше тридцати. Сириус тоже присмотрелся к говорившей, и от того, как он по-охотничьи подобрался, стало жутко.
– Кого я вижу? – спросил он, переходя на тенорок. – Кузина Белла?
– Верно, - женщина встала из-за стола, скинув плащ, и Лили удивилась её высокому росту и царственной осанке. – А мой непослушный братец снова развлекается в неподобающей компании? Алекто, - бросила она спутнице, низенькой толстухе с рыжими волосами, - разберись с Поттером и грязнокровкой, кузена и его подстилку я беру на себя.
Лили не успела понять, кто напал первым. Из палочек Джеймса и Сириуса и из палочек Пожирательниц разом вырвались и столкнулись разноцветные лучи, посыпались искры. Марлин поставила щит, чтобы заклятия не задели других посетителей и официантку, и выпустила сиреневым лучом Долорино в Алекто, казавшуюся ей более слабой из противниц. Официантка, прикрыв голову руками, с криком полезла под стол. Жирный господин присоединился к ней.
Беллатриса яростно пускала заклинаниями в Сириуса и присоединившегося к нему Джеймса, между тем Марлин и Лили сцепились с Алекто. Удивительно, но Лили испугалась только в первый момент, когда она отскочила от пущенного в нее красного луча Круциатуса – потом стало все равно. Некогда бояться – надо было уворачиваться и успевать наносить удары.
Алекто нападала весьма топорно, но чувствительно, к тому же была явно выносливее. Сомнительно, что им бы удалось её одолеть, если бы, отступая, они не привели бы её в точности под фонарь и Марлин не обрушила бы светильник прямо Пожирательнице на голову. В ту же секунду, когда Алекто шумно рухнула на пол, зазвенело разбитое стекло. Девчонки оглянулись: Джеймса, Сириуса и Беллатрисы на веранде уже не было.
Не сговариваясь, обе бросились в пробоину, не заметив, как ободрали о кривой скол ткань на плечах. И тут же Марлин едва успела столкнуть Лили на землю: стена рядом с ними содрогнулась, на тротуар посыпалась штукатурка. Чья-то Бомбарда ударила в угол здания – наверное, промах.
– Дерутся близко, - Марлин по-лисьи повела носом. – Сейчас увидим.
И увидели. Из-за угла выскочила Эммелина Вэнс, отбивавшаяся от двух Пожирателей смерти.
– Вот заразы, вдвоем на одну. Лили, ты отвлеки того мелкого, на мне рослый.
Кивнув, Лили пустила в того, на кого указывала Марлин, Эверте Статум. Тот, мгновенно обернувшись, отбил его – Лили едва успела увернуться – но вдруг застыл, опустив палочку. И она замерла.
Она узнала его когда-то под плащом и маской с большего расстояния – узнала и теперь.
Марлин, Эммелина и их противник исчезли из поля зрения, и Лили решила отправиться искать Джеймса. В витринах отражались блики заклятий, и она поспешила на свет.
У «Флориш и Блоттс» сгустилась толпа – не разобрать сразу, где свои, где чужие. Один из Пруэттов привалился к стене, зажимая глубокий порез на бедре, другой отстреливался за двоих. Лили еще различила Грозного Глаза, сражающегося с бледным седоватым человеком (с того пал капюшон), И Доркас- теперь с Беллатрисой дралась она, да так, что зимняя земля, казалось, раскалилась. Лили стала пробиваться вглубь. Куда же мог пропасть Джеймс?
И наконец она его увидела. Вместе с Лонгботтомами он дрался с высоким человеком, безобразнее которого она в жизни не встречала. Человек с лицом змеи.
– Он здесь! – выкрикнула Лили, не успев остановить себя. – Это он!
Может, они все четверо остановились на какую-то долю секунды. Сознавая, что реакция Змеелицего быстрее, чем у самых опытных авроров (как против него продержались дольше минуты три юнца, непонятно), она и в него кинула Эверте Статумом и сразу едва увернулась от Авады. Зеленый луч полетел и с другой стороны, но подоспевшая Алиса успела оттолкнуть и прикрыла мощным щитом – Протего Хоррибилис.
– Спрячься в магазине, - успела шепнуть подруга. – Попробуй отстреливаться оттуда, - и подтолкнула Лили к крыльцу.
Но едва та взялась за дверную ручку, в нее полетел алый луч. Пришлось отвлечься, отклонить. Еще один, еще. Лили раззадорилась, спрыгнула с крыльца, перешла в наступление сама – и лишь когда на фоне бледного неба плеснулись длинные черные кудри, поняла, что дерется с Беллатрисой Лестрейндж.
И как только смогла позволить увести себя от гущи событий? Они оказались в тупике, куда дома выходили заброшенными комнатами, а с одной стороны – брандмауэром. Беллатриса неутомимо атаковала – Лили только успевала отпрыгивать и выставлять щиты. В какой-то момент она с ужасом поняла, что страшно устала и вот-вот допустит роковой промах. И сразу палочка вылетела у нее из рук, а саму её заклинанием отбросило на землю. Лили попыталась встать, но в нее ударил красный луч, и на сей раз она не успела увернуться.
Боли, подобной той, что прошила сейчас тело, она не испытывала еще никогда. С головы до пят пролетели тысячи раскаленных иголок, и снова, и снова – волнами. Она хотела терпеть стойко, но продержаться ужалось лишь минуту – даже закушенная губа не помогла. Лили закричала, она вопила, пока не охрипла. И не сразу поняла, когда боль закончилась.
По телу пробежал невыносимый холод, потом вывернул наизнанку кашель. Лили едва успела перекатиться набок: выхаркнула кровь. Много крови. Наверное, в легких что-то лопнуло. Мягкие руки обняли её, опять переворачивая на спину; Беллатриса, придерживая ей голову, вытерла кровь с её губ. Лили вздрогнула: взгляд Пожирательницы был грустным и любующимся.