Двадцать отражений лжи
Шрифт:
— Ничего со мной не станет, — отмахнулся он. — У меня переговоры полным ходом идут — куда мне еще в кровати лежать?
— А так будешь лежать в гробу. Кто бы спорил, второй вариант удобнее.
Таща его за собой, я кляла уже собственную мать, и ее идею о якобы призвании своего позорно бездарного чада. Не сиди у меня в мозгах этого идиотского врачебного рефлекса, спокойно пошла бы обратно на свой гриб спать — а этот ненормальный пусть загибается от воспаления легких вместе со своими бредовыми планами.
Флот ему нужен. И я заодно — в качестве стяга, помахать перед носом
До своей комнаты Неро дошел, уже заметно шатаясь. Здесь, он, видимо, только спал — комната была маленькой, тесной и почти нежилой.
Лечь я его все-таки заставила. И, видимо, правильно сделала — он со стоном растянулся на узком топчане, одним движением скинув ботинки и швырнув куртку на пол. Мне было позволено делать что угодно, только не колоться иголками и не пытаться оставить его завтра в постели.
С полчаса я сидела, сбивая температуру и подкручивая иммунную систему. Ему бы вылежать в постели с неделю, так нет же… Хотя, если подумать, мне-то какое дело…
— Извини, — неожиданно сказал Неро, не открывая глаз. — Я быстро трезвею, но когда пьян, со мной лучше вообще не говорить.
…Мне-то какое дело…
— Я — не пластилин, — вырвалось обиженная, словно у ребенка, фраза.
— Разве что самую малость, — синие глаза весело блеснули из-под прикрытых век. Сильные руки сдернули меня со стула у кровати и усадили на одеяло, тяжелая голова опустилась на колени. Неро глубоко вздохнул и снова закрыл глаза, обнимая меня одной рукой за колени. — Я на самом деле эти отчеты от твоих агентов только перед отъездом увидел. Как ты меня узнала?
— Медальоны свои не свети, — я отвела встрепанные влажные пряди со смуглой шеи. — Тебя скоро по ним и Командор будет узнавать.
— Не до того скоро будет твоему Командору. Ни до меня, ни до тебя, ни до наших лабораторий. Так что не переживай, можешь меня пока ловить, — сонно проговорил Неро. — Кстати, ты так и не ответила, согласна или нет. Я же сказал, что мне от тебя нужно — как ты и хотела.
— Ты не сказал главного — кто ты и ради чего все это затеял, а без этого мы каши не сварим. Я не могу верить на слово неизвестно кому в деле, где в случае провала моя голова будет висеть на самых больших воротах Солярики рядом с твоей. Выкупишь меня у Эрро, представишься как положено — и я подумаю. А пока об этом вообще бессмысленно говорить.
— К эхлам зеленым Эрро, разберусь, ты лечись пока — Тан за полгодика, думаю, потянет, — он поймал мою руку, машинально гладящую его по волосам. — И меня действительно зовут Неро. Когда ты меня так назвала, было очень смешно. Хотя не такое уж оно и редкое, это имя…
Он пробормотал последние слова и отключился, не выпуская моей руки.
Вот уж… Я осторожно высвободила руку и сползла с кровати, заменив свои колени подушкой. И вот куда ему завтра на переговоры? Может, я и собиралась стать врачом, но так и не стала — и вылечить за полчаса запущенное воспаление не могу.
С минуту я наблюдала, как мерно поднимается и опускается широкая грудь в мелких бисеринках пота. Под смуглой кожей от малейшего движения перекатывались мышцы, приводя в движение
Все отметины были старыми, очень старыми… Смутной тенью на краю сознания закопошилось подозрение, спугнутое легкими шагами за спиной.
— А, так вы все-таки смогли уложить его в кровать. И еще говорите, что не имеете на него влияния — это не удалось даже мне, — возникший на пороге комнаты Тан протянул мне упаковку антибиотиков и иньектор.
— Ну как, достали? — Чезе радостно блеснул глазами, как только я, грязная, как бродячий гриб, влезла на «нашу» шляпку.
— Достали, достали…
А уж как достали меня… Тан был улыбчив, общителен, вежлив — и совершенно невыносим. Он протащил меня по всем лабораториям, продемонстрировал все наработки и между делом узнал мое мнение о каждой. Слова в его присутствии вылетали из меня сами собой, и под конец я начала просто сжимать зубы, дабы не выболтать очередную тщательно хранимую тайну предков.
К моменту, когда меня вежливо проводили до выхода из пещер, я была выжата как лимон. Тан еще и успел быстренько что-то поколдовать над моей головой — «для стабилизации», пообещав в следующий раз подготовиться получше.
— И каков план?
А вот это был вопрос. Свой собственный статус среди этой доморощенной оппозиции был для меня теперь одним большим знаком вопроса. С одной стороны — да, Корпус я не любила, и причины на то были. Но тот, первый Неро мертв, и больше мне мстить некому. Незачем.
И если Эрро действительно от меня отступится, а я получу здоровье и свободу — абсолютно бесплатно — что я сделаю тогда?…
Не знаю. Борьба ради высоких целей — это, конечно, прекрасно. В книге или на головидении, а я всегда была существом практичным, потому и выжила.
Но, кажется, я уже не объект шантажа, и это хорошо.
Поэтому я просто улыбнулась и сказала Чезе:
— Едем домой.
Дома, то есть на «Полюсе», все оказалось в порядке — Ив справился безупречно. Никто ничего не заподозрил, даже бегающая через день в гости к «больной» Марлен. Мы с Чезе вернулись, как и приехали — раздельно, а всего через день улетел и обеспокоенный моим упорным молчанием о результатах поездки Ив, сдав мне вахту у Избранной.
Он писал мне каждый день, рассказывая о делах, о том, что Дирзит в частном порядке попросила их куратора помочь со своей халтуркой, так что его на недельку послали в Центр провести пару проверок, и потихоньку грызшая меня совесть успокоилась. Я же не врала, просто не обо всем говорила.
Иногда я и сама верила в это.
Неделю спустя.
Неро быстрым шагом двигался по узкой улочке, проходящей задами двух десятков баров и клубов всех мастей. Мусорные баки, которых здесь было больше, чем света, ему не мешали — в отличие от толпы гомонящих полуночников, заполнявших главные улицы.