Двадцать пять тысяч долларов
Шрифт:
— Нет, хозяин.
Лицо агента было красным от злости.
— Знаю уже. Визль [3] .Слушай, Визль, это — госпожа Рандерман. Она окажет мне помощь в одной торговой операции. Будешь исполнять ее приказания так, как если бы они исходили от меня.
— Хорошо, хозяин. Позволю себе только обратить ваше внимание, что моя фамилия произносится Бивер. Б-и-в-е-р.
— Ну конечно, Скаттл, Бивер. Как я мог забыть!
— Будьте мне защитой, прошу вас, — сказал Бивер даме,
3
Ласка, зверек.
Лейтс осторожна прикоснулся к повязке.
— Набил себе шишку, Скаттл, маленькую шишку.
— Желаете ли вы, чтобы я позвонил доктору?
— Нет необходимости, Скаттл. Ничего страшного. Даже не стоило и перевязывать, но поскольку купил бинт… Помнишь, Скаттл?
— Да, хозяин.
— Отлично все склеилось, — и, улыбаясь миссис Рандерман, прибавил: — все происходит как в «Алисе в стране чудес». Стоило моему слуге купить бинт — и я сразу же набил шишку. Пьете ли вы виски с содовой, дорогая?
— Только с водой, — ответила она. Глаза ее смеялись. Лейтс подал знак Биверу
— Два виски с содовой, Скаттл.
И пока слуга готовил напиток, спросил:
— Постарался насчет колье и перстеньков?
— Да, заказал, хозяин.
Лейтс зевнул.
— Когда принесут, надо будет отослать их.
Бутылка чуть не выпала из рук полицейского.
— Надо будет отослать их… — повторил он, как эхо. — Вам они уже не будут нужны?
— Разве я бы стал их отсылать, если бы они мне были нужны, Скаттл?
— Нет, хозяин, не думаю. Но я боюсь, что их не захотят взять. Я заплатил вперед.
Лейтс пренебрежительно махнул рукой.
— В таком случае подари их портье.
— Но, сэр, я не понимаю, как…
— Это меня не удивляет, Скаттл. Мне кажется, что ты мог бы добавить чуточку виски в бокал миссис Рандерман.
— Хорошо, сэр. Но я ни в чем тут не… виноват, скажите?
— Совсем наоборот, Скаттл, — ответил Лейтс с улыбкой, — вашей вины нет, вина моя. Я имел намерение произвести один психологический опыт, в котором бинт, перстеньки и колье играли бы определенную роль, но набил себе шишку и должен отказаться от исследования. Не будем больше говорить об этом.
— Но, может быть, пойти за новыми бинтами, хозяин?
Лейтс потянулся и прикрыл зевок.
— Нет, не нужно, Скаттл. У меня уже столько было в последнее время хлопот с сержантом Акли, что он не поверит в чистоту моих намерений. Смотри за сифоном, приятель!
Шпик, пожираемый любопытством, старался устроить все так, чтобы не выходить из комнаты, где Лестер Лейтс с большим вниманием слушал воспоминания бывшей театральной актрисы. Но его господин нарушил все его планы, резко сказав:
— Благодарю, Скаттл. Я позвоню, когда ты понадобишься.
Слуга вышел на кухню. Оттуда он быстро позвонил в комендатуру. Номера, который он набирал, не было в списке. Агенты специальной бригады могли сноситься
В голосе, ответившем Биверу, не чувствовалось теплоты.
— Да, это я. Что нового, Бивер?
— Он нашел себе Петрарку! Некая миссис Рандерман. Она играла когда-то в театре. Хорошо, если бы вы покопались в ее прошлом. Он отменил приказ на фальшивые бриллианты. Сдается, что это перестало его интересовать. Из бинта он сделал повязку на голову. Якобы набил себе шишку.
— Это вы должны наложить себе повязку на голову, — буркнул сержант. — Ваша мысль оказалась совершенной чепухой.
— Как это?
— Алькотт вовсе не прятал двадцать пять тысяч под повязкой. Наложена она действительно на рану, которая возникла при аварии. Как только я передал вашу мысль капитану Кармайклу, он себя повел так же, как и вы. Недолго думая, он побежал к заключенному и сорвал с него бинт… А когда увидел, то понял, что должен позвать доктора, чтобы снова перевязать Алькотту голову! Он поручил мне передать вам, чтобы вы больше не делали поспешных выводов.
Бивер стиснул трубку.
— Вы сказали капитану, что мысль была моя?
— А разве это неправда?
— Да, вероятно…
— Не вероятно, а верно. Меня интересуют только факты, и я должен сказать, что ни ваше поведение, ни ваши привычки сваливать собственные ошибки на других, Бивер, совсем мне не по душе. Слишком уж много в нашей бригаде типов, которые создают трудности другим своими ошибками.
— Вы правы, сержант.
— Единственный шанс распутать все это дело — ждать, пока Лестер Лейтс разрешит загадку. Расшифрует факты, наложит лапу на деньги, и тогда нам не останется ничего другого, как наложить лапу на Лейтса. Вы постарайтесь, чтобы он не перестал интересоваться этой аферой.
— Но она его уже не занимает!
— Так сделайте что-нибудь, чтобы она его снова начала занимать! Бивер, мне сдастся, что вы не отдаете себе отчета, во что мы влипли. Мандвиль воображает, что полиция устроила засаду, чтобы его скомпрометировать. «Клик Фаст Шуттср Компани» старается свалить все на нас, и к тому же директор Бойен — приятель губернатора. Вы понимаете, наконец?
— Да, сержант.
— Я хочу арестовать Лейтса, но прежде всего мне необходимо знать, где двадцать пять кусков. Мы должны убедиться, у Мандвиля ли они, и если да, разоблачить его. А если их нет, надо выяснить, в чей карман они попали. Хочу выяснить все до конца.
— Да, сержант.
— Я сказал капитану, что считаю своей обязанностью лично распутать это дело. Вы понимаете, Бивер?
— Да, сержант.
— По моему мнению, все тянется уж слишком долго. И это ваша вина, Бивер. Мы в страшном положении, а вы не способны даже разобраться в том, что делается под нашим носом! К делу! Вы понимаете?
— Да, сержант.
— В таком случае — за работу, — закончил Акли, со злостью кладя трубку.
Толстый агент с гневом посмотрел на телефон. Через несколько секунд молчания он начал длинный монолог, в котором описал тихим голосом, не скупясь на мельчайшие подробности, всех предков Акли по женской линии.