Двадцать тысяч лье под водой
Шрифт:
– Это всего лишь скопление фосфоресцирующих организмов! – воскликнул один из офицеров.
– Ошибаетесь, сударь! – решительно возразил я. – Ни фолады [36] , ни сальпы [37] не способны производить столь яркое свечение. Этот свет – явно электрической природы… К тому же – смотрите, смотрите! Свет перемещается! Он движется то вперед, то назад! Теперь он идет прямо на нас!
На фрегате поднялся гвалт.
– Тихо! – крикнул Фаррагут. – Руль на ветер! Задний ход!
36
Группа
37
Род низших морских животных из отряда оболочниковых, с прозрачным тельцем, издающим голубоватый фосфорический свет (лат. salpa).
Матросы бросились к штурвалу, механики – в машинное отделение. Пар мгновенно заработал, и «Авраам Линкольн», накренившись на левый борт, описал полукруг.
– Право руля! Ход вперед! – скомандовал капитан.
Приказания были в точности исполнены, и фрегат стал быстро удаляться от светящегося пятна.
Как же я обманулся! Он лишь попытался уйти, а сверхъестественное животное, двигаясь в два раза быстрее, ринулось следом.
У нас дух занялся и, скорее, от изумления, чем от страха, мы оцепенели. Животное нагоняло нас играючи. Обойдя вокруг фрегата, который мчался со скоростью в четырнадцать узлов, чудовище обдало нас волной электрических лучей, словно светящейся пылью. Затем отступило на пару миль к темнеющему вдали горизонту, оставляя после себя фосфоресцирующий след, похожий на клубы пара, выбрасываемые локомотивом курьерского поезда. А потом, разогнавшись, с пугающей быстротой устремилось к «Аврааму Линкольну», резко остановилось в двадцати футах от борта и погасло. Но не потому, что ушло под воду, иначе яркость света уменьшалась бы постепенно, а совершенно внезапно, словно источник этого сияющего потока вдруг иссяк! После чего зверь появился вновь уже с другой стороны, не то обойдя судно, не то проскользнув под корпусом. В любой момент могло произойти роковое для нас столкновение.
К моему удивлению, фрегат вел себя довольно странно. Вместо того, чтобы нападать, он спасался бегством! Тот, кому надлежало преследовать, уходил от преследования! Я не преминул поделиться своим наблюдением с капитаном Фаррагутом. Его лицо, обычно такое невозмутимое, выражало крайнее изумление.
– Господин Аронакс, – ответил он, – я не знаю, с каким существом имею дело, и не хочу подвергать свой фрегат неоправданному риску в ночной тьме. Да и как бросаться в бой с неведомым? Как от него защищаться? Дождемся рассвета, и тогда роли поменяются.
– Так значит, капитан, у вас не осталось сомнений насчет природы этого животного?
– Никаких. Вероятнее всего, мы имеем дело с гигантским нарвалом, притом электрическим!
– И он не менее опасен, – добавил я, – чем гимнот [38] или электрический скат.
Чудовище находилось на глубине нескольких туазов.
– Согласен, – сказал капитан. – И если он к тому же наделен разящей силой, это, несомненно, самое ужасное животное, созданное Творцом. Поэтому я соблюдаю все меры предосторожности.
38
Электрический угорь – костистая рыба из семейства угрей; водится в Южной Америке, обладает способностью производить сильные электрические удары.
Экипаж
И все же около полуночи он вдруг исчез – или, точнее говоря, «погас», как огромный светлячок. Неужели сбежал? Это, скорее, пугало, чем внушало надежду. Однако за семь минут до часа ночи послышался оглушительный свист, похожий на шум водяной струи, бьющей с невероятной силой.
Капитан Фаррагут, Нед Ленд и я стояли на полуюте, жадно всматриваясь в ночную мглу.
– Скажите, Нед Ленд, – спросил капитан, – часто ли вам доводилось слышать рев кита?
– Частенько, господин капитан! Но я ни разу не встречал кита, один лишь вид которого принес бы мне две тысячи долларов.
– В самом деле, вы заслужили награду. Скажите-ка, не такой ли звук слышится, когда киты выбрасывают воду из носовых отверстий?
– В точности такой, сударь! Только этот куда громче. Ошибки быть не может. Я уверен, что поблизости притаилось китообразное. С вашего позволения, – добавил гарпунщик, – завтра на рассвете я скажу ему пару ласковых!
– Если он будет в настроении вас слушать, мистер Ленд, – с сомнением заметил я.
– Дайте только подойти к нему на расстояние четырех гарпунов, и тогда он точно меня выслушает! – парировал канадец.
– В таком случае вам понадобится китобойная шлюпка с командой? – уточнил капитан.
– Само собой, господин капитан.
– Но ведь тогда я поставлю на карту жизни своих людей!
– Как и мою, – простодушно заметил гарпунщик.
Около двух часов ночи световое пятно, все такое же яркое, вновь появилось в пяти милях с наветренной стороны от «Авраама Линкольна». Несмотря на расстояние, несмотря на шум ветра и волн, отчетливо слышались удары могучего хвоста животного и его тяжелое дыхание. Казалось, что воздух, подобно пару в огромных цилиндрах машины в две тысячи лошадей, с хрипом врывался в легкие гигантского нарвала, когда тот всплывал на поверхность океана, чтобы перевести дыхание.
«Ну и кит! – подумал я. – Хорош же он, раз способен помериться силами с целым кавалерийским полком!»
До рассвета мы оставались настороже, готовясь к бою. Вдоль бортов были разложены орудия лова. Помощник капитана приказал зарядить мушкетоны, запускавшие гарпун на расстояние в милю, и длинноствольные ружья, стрелявшие разрывными пулями, ранения от которых смертельны даже для самых крупных животных. Нед Ленд довольствовался тем, что заточил свой гарпун, представлявший собой грозное оружие в его руках.
В шесть часов занялась заря, и с первыми лучами солнца электрическое свечение нарвала угасло. В семь часов стало достаточно светло, однако весь горизонт был окутан густым утренним туманом, непроницаемым для самых мощных подзорных труб. Всех охватило разочарование и бессильная ярость.
Я вскарабкался на бизань-мачту. Несколько офицеров уже сидели на верхушках мачт.
В восемь часов туман тяжело поплыл над волнами, и его плотные клубы начали постепенно рассеиваться. Горизонт сразу расширился и просветлел.
И тут, совсем как накануне, раздался возглас Неда Ленда.
– Вон он! За кормой, с левого борта! – крикнул гарпунщик.
Все взгляды вмиг обратились в ту сторону.
Там, в полутора милях от фрегата, примерно на метр возвышаясь над волнами, виднелось длинное темное тело. Бешеные колебания его хвоста производили мощную кильватерную струю. Еще ни один хвостовой плавник не рассекал волны с такой силой! За животным тянулся широченный, ослепительно-белый след, описывая длинную дугу.