Двадцать восемь дней

MarihuanA.S

— Только я думал, у вас глаза поуже, — мужчина внимательно вглядывался.

К тому моменту я сумела подавить приступ смеха, поэтому тихо сказала Алексу:

— Я говорила, что Гондон – не самое лучшее имя.

— Не «гондон», а Гандал! — Алекс закатил глаза.

Гарри что-то сказал Эндрю, что со своего места я не могла расслышать, но по жестам, тот принялся извиняться. Затем они оба вышли к нам, уже все выяснив. Дядя уставился на нас с Алексом потерянным взглядом, а затем спросил:

— А зачем вы сказали мне, что его зов…

— Дядя Эндрю, — перебил его Алекс чуть громче, чем следовало. — Нам с вами нужно принести гостям напитки!

— Да там полно напитков!

— Ну вы же знаете,

что Мэри у нас очень много пьет… — их голоса затихали по мере отдаления их от нас вглубь дома.

Гарри прожигал меня взглядом, отчего я принялась разглаживать складки моей юбки. Был почти полдень, но в Лондоне всё равно было довольно прохладно. Особенно ветер, который дул мне в спину и развевал локоны волос.

— Гондон Дайсуке? — не выдержал Гарри.

Я прикусила губу, так и не поднимая глаз.

— Гандал вообще-то, — я пожала плечами. — Эндрю немножко запутался.

Гарри все еще пристально смотрел на меня. Мне казалось, что у меня покраснели даже уши.

— Немножко? — его голос стал веселей, словно он вот-вот засмеется. — Да, лучше имя не придумаешь.

— Эндрю сказал, что видел фото меня со звездой. Я не хотела говорить, что меня засняли с Гарри Стайлсом из One Direction. Я вообще не ожидала, что вы когда-нибудь познакомитесь, и имя Алекс придумал, — стонала я, а Гарри стал смеяться.

На его лице показались две прелестные ямочки. Он смахивал на ребенка, когда смеялся. А его смех ласкал мой слух. Через минуту Алекс с дядей присоединились к нам и принесли вдвое больше напитков. Мы все сели за стол на террасе, попивая освежающие напитки. Только Алекс решил готовить шашлык во дворе поодаль от нас на мангале.

— Как твои занятия по английскому? — вдруг спросил меня Эндрю. — В прошлый раз ты ускользнула от нас из-за уроков.

— О, вы не поверите, — мой голос звучал отчаянно. — Итоговый тест я написала за пять минут и ответила на семьдесят вопросов из семидесяти, но меня не будут аттестовывать.

Все переглянулись в удивлении, так как никому из них я ничего не рассказывала об этом.

— Бред, — бросил Алекс, в трех метрах стоявший от меня.

— Почему так? — спросил Эндрю.

— Потому что меня не было на девяносто пяти процентах занятий, — я изобразила Гантрел. — Понимаю, я виновата сама, но мой результат гораздо лучше, чем если бы я реально была на всех занятиях.

Гарри положил ладонь на мое колено под столом.

— Практика лучше всего, — подал он голос, в котором присутствовали игривые нотки.

Затем Эндрю принялся расспрашивать меня, как вообще работает эта организация, и понравилось ли мне все в целом. Гарри скорее играл наблюдателя, чем участника, а Алекс иногда вставлял свои предложения, как бы невзначай. От мангала плыли по воздуху ароматные запахи поджаренного мяса, и у всех беззвучно урчало в животе. Рука Гарри лежала на спинке моего стула, и он вполоборота сидел ко мне. Думаю, это было достаточным доказательством, что он нормальной ориентации. Хотя меня всё равно не волновало мнение Алекса о нем. Так же, как и мнение Гарри об Алексе. Я пила воду с лимоном, категорически отказываясь от предложений Эндрю выпить с ним за компанию пятьдесят грамм. Я так и не сказала ему свой возраст, но по его речам и моим ответам, он счел меня старше, чем было в тот момент на самом деле. Как-то, когда Эндрю вышел, Гарри признался мне, что тот чем-то похож на его отчима. В чем я была полностью согласна. У них было даже некое внешнее сходство. Мы сразу же договорились, что на следующий день поедем к его семье на такой же прощальный вечер. И я механически начала рассчитывать часы, чтобы успеть заскочить к Луи с Элеанор. А вообще идеальным было бы попрощаться сразу со всеми, то есть еще с Полом, Найлом, Зейном, Софи и Лиамом. Когда

Алекс наконец поставил перед нами шампуры с насаженным на них мясом, Эндрю воротился к столу. Я отхватила себе сразу два.

— А как твоя работа, Гарри? — вдруг спросил дядя.

Откусив сочный кусок, я медленно его жевала, стараясь продлить это удовольствие.

— Эм… Ну, как всегда. Хорошо.

— А вот когда мне сказали, кем ты работаешь, мне стало интересно, — он осекся. — Вы там распределяете, какие редиски в какой стране, или вы оптом распродаете их?

Когда дядя Эндрю закончил свой вопрос, я поперхнулась мясом, так сильно кашляя оттого, что кусок застрял прямо в моей глотке. Алекс стал тихо усмехаться где-то в сторонке. А Гарри принялся стучать по моей спине, и когда у меня отошло, я извинилась и пошла в туалетную комнату. Недолго рыская по дому я нашла уборную и, заперев дверь, обеими руками оперлась о раковину. От кашля даже слезились глаза, я решила умыться. Через некоторое время в дверь постучали.

— Уже выхожу, — крикнула я, вытирая лицо полотенцем.

Как только я открыла дверь, увидела Гарри. Он стоял, облокотившись о стену, затем провел рукой по волосам.

— Федеральное Бюро Редисок тоже Алекс придумал?

— Да.

Гарри выжидающе на меня смотрел.

— Не-е-ет, — я сдалась.

Он закатил глаза в полуулыбке и схватил меня за руку, ведя обратно во двор. После этого Гарри уже чувствовал себя не так напряженно, а более свободно и непринужденно. Дядя Эндрю, после того, как узнал, что Гарри — всемирно известный певец, как-то притих, зато Алексу за несколько часов уже стало проще. Они перекидывались едкими шутками, и мне оставалось поговаривать с Эндрю на менее волнующие и интересные темы. Но мне действительно хотелось, чтобы они поладили. К вечеру, когда уже начинал дуть холодный ветер, мы постепенно стали переносить грязную посуду на кухню. Я загрузила посудомойку, а Алекс помог мне с ней разобраться. Она была не такая современная, как у Гарри, и это уже немного усложнило мне задачу. Дядя Алекса уселся в гостиной за телевизор, а Гарри остался дышать воздухом. Приоткрыв на кухне окно, я поставила чайник кипятиться, только позже осознав, что в доме есть диспенсер.

— Гарри оказался… нормальным.

— Ты ожидал обратное? — я хмыкнула.

— По клипу «What Makes You Beautiful» нельзя сказать, что он нормальный, — Алекс принялся смеяться.

Я сморщила нос.

— Не люблю эту песню. А насчет клипа… — я осторожно налила себе кипятка в кружку. — Ему там всего шестнадцать. Вроде.

Алекс достал мне пакетик чая из буфета.

— Как и тебе сейчас, — он открыл холодильник и стал расчищать в нем место для остатков шашлыка. — Кстати, не против, если я тоже поеду тебя провожать? О, у нас есть Сникерс, хочешь?

Взяв его, я принялась разбираться с этикеткой.

— Нет, совсем наоборот, — мой голос звучал мягко. — Но я живу сейчас у Гарри, отвезет меня в аэропорт тоже он, и…

— И я буду там помеха, — не обиженно закончил Алекс. — Понял.

Я улыбнулась ему.

— Прости.

— Извиняться не за что, всё равно мы вас позвали, чтоб попрощаться, — смеялся он, и я обрадовалась, что Алекс действительно не обижается. — У тебя билет на двадцать восьмое?

Я кивнула и, отпив напитка, позвала его во двор, потому что как раз туда собиралась. Алекс пообещал, что придет, как только разберется с оставшейся едой, и я ушла одна. В доме было очень тепло, и я подумывала остаться там, но все-таки пошла дальше. Гарри сидел в плетеном кресле ко мне спиной, разглядывал газон. Ночной ветер дул ему в лицо, заставляя челку плавно подниматься и опускаться на лоб. Я бесшумно шагнула на холодную террасу и села с ним рядом, дуя на чай, над которым поднималась вьющаяся струйка пара.