Двадцать вторая жемчужина
Шрифт:
— Леди Джудит, вы правы. — Кивнул Сэм Уайт. — Некоторым мужчинам не даётся женская логика. Мы стратеги, леди. Мы решаем проблемы далеко идущие. Мы смотрим в будущее. А вот женщины — они тактики. Им дано решать, как нам мужчинам решить наши далеко идущие проблемы. Вам это понятно, леди Стен?
Лёгкий смешок одобрения джентльменов поддержал мистера Уайта, и он уже с улыбкой удовольствия посмотрел на меня.
— Может быть, пора получить ответ от мисс Софии? — Сказал мистер Литт. — От лица нашего общества, признаю наше поражение перед мисс.
— Так пусть отгадку скажет нам хозяин замка — мистер Блюбирд. —
— А если я ошибусь?
— Тогда получишь наказание. Мы все тебе его придумаем. — Ив посмотрел на гостей и получил молчаливое одобрение. — Итак, мы тебя слушаем, Генри.
— Я рассуждал, как хозяин, имеющий работника. — Заговорил Генри, поглядывая на меня. — За что можно уволить своего работника?
— За непослушание. — Ответила на его вопрос Бланш. — Ещё за дерзость.
— Верно, но в загадке этого нет. Сторож был послушным и не дерзил. Он рассказал всю правду своему барину, что ему приснился сон. Человек же не властен над своими снами? — Все джентльмены дружно кивнули. — Но человек властен над тем, когда ему спать. — Генри опять получил одобрительный кивок от общества и улыбку от меня.
— Так, что же получается? К своему хозяину приходит работник и говорит, что спит в рабочее время? Этот работник был ночным сторожем, а это значит, что…
— Он ночью не имел права спать! — Воскликнул Ив. — Он был обязан охранять амбары с зерном, а он спал! За это барин его и уволил!
Гости тут же начали переговариваться по поводу ответа Генри, а он наклонился ко мне и прошептал. — Что я получу за правильный ответ?
— Даю вам два дня отдыха, ассистент. — Удивилась я.
— И всё?
— Могу ещё погладить по голове…
— Я согласен. — Сказал Генри, посмотрев на меня странным взглядом.
Он выпрямился и громко сказал. — А теперь ещё одно блюдо, господа. Я надеюсь, что она вам понравится, потому что это… — он снял крышку-купол со своей тарелки, и договорил, — это тушёный кролик под чесночным соусом. Как сказала моя экономка, миссис Морт, кролика едят даже в России.
Все гости одобрительно зашумели, а я невольно рассмеялась, заметив при этом уничтожающий взгляд леди Бланш.
— «И почему ты на меня так злишься? — Подумала я. — Как будто я у тебя отбираю самую любимую игрушку».
И тут я вспомнила просьбу миссис Морт о том, что бы встать между этой девушкой и Генри. Я присмотрелась к девушке. Особой любви в её глазах я не заметила, а ревность ко мне — огромная. Почему? Что надо этой девушке от Генри? Над этим вопросом мне ещё предстояло подумать.
Глава 5
Глава 5.
Я вышла из главного зала замка, когда у меня уже не оставалось сомнений, что я никому там не интересна. После ужина все гости Блюбирда занимались общением друг с другом, а внимание Ива Хоупа меня стало тяготить. Он доставал меня вопросами о моем проживании и работе в замке, а я просто не знала, что ему ответить. Я отговаривалась тем, что ещё не успела ознакомиться с коллекцией бабочек Блюбирда, потому что работаю с ней совсем недолго. Но это его не успокаивало, и Ив стал давать мне советы, как лучше надо составлять картотеку бабочек, что бы потом можно было легко найти нужный экземпляр. Меня удивляли его наставления, но сказать ему об этом я не решалась.
И ещё мне не нравилось
Быстро скрывшись за нею, я поднялась по винтовой лестнице в небольшой зал и через него вышла на лестничную площадку. Теперь мне предстояло спуститься по ней вниз и войти в свой коридор, в конце которого была моя комната. Я быстро подошла к лестнице и интуитивно посмотрела в сторону зала бабочек. Что-то меня заставило остановиться.
Пройдя лестничную площадку, я вошла в широкий коридор второго этажа, подошла к двери зала бабочек и… мой рот приоткрылся от удивления.
Когда я выходила из этого зала, то пика одного стражника опустилась, как бы прикрывая собою дверь. Секира второго стражника была на месте, и крепко закреплена. Я проверяла. Но теперь… Теперь и секира была опущена к двери. Странно это.
Я раздумывала всего минуту, затем пригнулась и прошла под перекрещенными орудиями к двери, открыла её и вошла. Включив свет в зале с бабочками, я увидела то, от чего немного онемела. Стеллаж с контейнерами, который я уже успела просмотреть и зафиксировать в компьютере, был не в порядке. Я ясно помнила, что ставила на него контейнеры с бабочками в строгом цифровом соответствии. Последняя цифра номера контейнера соответствовала номеру полки стеллажа, на которой стояла. Первые цифры — номер стеллажа. Теперь же некоторые контейнеры стояли не на своих местах.
— Кто переставлять контейнеры на этом стеллаже? — Сама себя спросила я и взглянула на соседний стеллаж. — О, Боже, здесь тоже всё перепутано. Такое чувство, что кто-то играл в пятнашки с контейнерами. Зачем?
Я немного прошлась по залу и заметила, что ещё несколько стеллажей, которые я ещё не проработала, тоже были немного «перелопачены» чьей-то рукой. Это меня удивило, но когда я увидела своё рабочее место, то…совсем уже ничего не понимала.
В этот вечер я торопилась на ужин, поэтому не успела прибраться на столе, успела лишь спрятать компьютер и несколько контейнеров с бабочками в секретер и запереть его на ключ. А теперь мой рабочий стол был немного прибран. Рабочие бумаги были сдвинуты на угол. Три цветные ручки, ножницы и ножик для бумаги были вставлены в стаканчик. Но я точно помню, что я их не успела убрать! Они лежали на столе и бумагах!
— Здесь кто-то был! И этот кто-то явно не мистер Блюбирд! Он уже знал мой порядок: ничего не трогать на моём рабочем столе, и тщательно его соблюдал. Так, кто же здесь был и зачем?
Произнеся вслух эти слова, я тут же почувствовала страх в душе, но зато мозги мои заработали чётко.
— В зале что-то искали. Это точно. Нашли или нет, я не знаю. Но если не нашли, то вновь придут, что бы найти. Значит надо их поймать. А теперь надо всё рассказать Генри.
Я выбежала из зала бабочек, и чуть не налетела на пику и секиру, успев пригнуться и пройти под ними. Обругав себя за неосмотрительность, я быстро побежала к винтовой лестнице, что бы спуститься вниз и вновь войти в главный зал, но была остановлена голосом Генри.