Дважды одаренный
Шрифт:
— Вы ещё ничего не спросили, — спокойно произнёс я, не сводя с него глаз.
Жандарм прищурился и продолжил буравить меня недовольным взглядом. Затем резко откинулся на спинку стула, достал телефон и начал набирать какой-то текст.
А я что? Не мешаю человеку в глобале лазить — сижу, по сторонам смотрю. Личная библиотека графа Голицына выглядит впечатляюще. Архаично, конечно… В прошлой жизни я столько печатных книг только в музеях и видел.
Хорошо сидим. Сейчас бы чашечку чая ещё — обстановка располагает.
Хотя,
Краем глаза я приметил, что жандарм отлип от телефона и снова напряжённо пялится на меня.
— У вас отличная выдержка, Александр Ярославович, — неожиданно произнёс он. — Большинство людей вашего возраста тряслись бы в страхе перед жандармом третьего отдела. Да чего уж, и более старшие подданные империи, даже аристократы дрогнули бы на вашем месте. А вы позволяете себе разглядывать богатую коллекцию книг его сиятельства. Вам для полноты образа только чашечки чая не хватает.
Я улыбнулся жандарму и сказал:
— Тоже об этом подумал. Итак, моё лицо вам показалось знакомым, вы проверили свою догадку и теперь точно знаете, кто я. Вероятно, понимаете, почему я оказался на этом турнире. Но я до сих пор не знаю вашего имени. И, скажу честно, понятия не имею, кто такой боярин Хмельницкий.
Взгляд жандарма снова стал холодным. Этот человек прекрасно играл лицом и ничуть не преувеличивал, говоря, что многие на моём месте перед ним как минимум чувствовали бы себя некомфортно.
Но, право слово, какому-то Московскому жандарму до Архидемона Ужаса, как до Пекина на пузе. А я, между прочим, такого Архидемона в одиночку убил.
— Меня зовут подполковник Бородин Алексей Михайлович, — неожиданно изрёк он. — А боярин Хмельницкий — это тот молодой человек, с которым у вас выдался жаркий спор перед полуфинальным поединком. Как мне сообщили, он был очень груб с вами.
Бородин замолчал, не сводя с меня пристального взгляда.
Ну а я держал лицо.
Хотя, признаюсь, был удивлён.
Что, чёрт возьми, за бардак происходит в этой стране? Я правильно понимаю — высокородного гостя убили в доме графа, когда здесь кучу других гостей? Серьёзно? Если этот коротышка кого-то сильно достал, можно было бы выбрать время получше, а не убивать его, когда вокруг столько народу!
Убийство в месте массового скопления людей… Ночью…
Проклятье, это наводит на очень тревожные мысли!
Я почувствовал, как сердце сжалась. Держать лицо становилось всё сложнее и сложнее.
Проклятье! Юное тело отвечает на тревогу души.
Дверь библиотеки резко распахнулась, и на пороге возникла её сиятельство графиня Айседора Ивановна Самоцветова. Она быстро нашла меня взглядом.
Я улыбнулся ей и кивнул.
Графиня сдержанно кивнула в ответ.
— Её сиятельство настояла на
— Конечно, ваше сиятельство, — кивнул графине Бородин и указал на свободный стул рядом со мной. — Проходите. Все основные вопросы вы уже обсудили?
— Обсудили, — недовольно бросила Самоцветова, гордо прошествовав на своё место. — Позже я готова выслушать и другие ваши вопросы с глазу на глаз. Но сейчас я хочу находиться рядом с Александром. А ещё я хочу заявить, что считаю ваши слова о том, что он главный подозреваемый, бредом и оскорблением. Вы считаете род Самоцветовых какими-то безумцами, которые из-за мелких обидок подло убьют чужого гостя?
Она гневно сверкнула глазами.
Второй жандарм поставил под стол крупную коробку и сел рядом с Бородиным. Что там, интересно?
Ничего не могу почувствовать.
— При всём уважении, ваше сиятельство, порой Слуги ставят личные мотивы выше интересов своих Господ, — спокойно ответил Бородин.
— Вы хотите сказать, я не разбираюсь в людях и выбрала себе недостойного Слугу? — продолжила распыляться графиня.
Бородин поднял перед собой обе ладони и примирительно улыбнулся:
— Я, конечно же, извинюсь перед вами обоими, если поспешил с выводами. Но, прошу вас, ваше сиятельство, позвольте мне просто выполнить свою работу? Хочу вам сообщить, что моя смена закончилась ещё три часа назад… Сейчас я имею полное право, юридическое и моральное, сопроводить всех подозреваемых в отделение и передать их допрос дежурному жандарму. Вот только не факт, что дежурный жандарм сейчас на месте. Подозреваемым придётся ждать… Возможно, очень долго…
— Вы пугаете меня? — холодно проговорила Айседора Ивановна.
— Я? — изобразил искреннее удивление Бородин. — Ну что вы?! Я всего лишь делюсь должностными инструкциями. И пытаюсь дать вам понять, что я тоже человек, и мне тоже хочется домой — увидеть новорождённого сына и поцеловать жену.
Он сверкнул глазами и твёрдо произнёс:
— Но как я могу прохлаждаться, когда в чужих домах с особой жёсткостью убивают людей, а?
С особой жёсткостью? Чёрт его дери… что он имеет в виду?
— Хорошо-хорошо, — проворчала графиня. — Задавайте ваши вопросы.
— Благодарю, — кивнул Бородин.
Ну а дальше он спросил, как я стал представителем графини, уточнил детали договора Служения, детали конфликта с боярином и его Буйволом. Дважды спросил, точно ли я не знал, с кем именно у меня ссора…
Я отвечал честно — что-то скрывать в этих вопросах было глупо, а наша перепалка и вовсе происходила на глазах у других гостей.
Изо всех сил я пытался держать лицо. Мне самому не терпелось задать жандарму интересующие меня вопросы!