Две головы и одна нога (пер. В.Селиванова)
Шрифт:
– Опознал он их по одежде, – рассказывал полковник, – по такой… как бы это правильно назвать? Кожаной жилетке, что ли. Женщина, которую санитар посадил в случайный «мерседес», как раз одета была в очень красивую кожаную жилетку, санитару запомнилась, потому что о такой давно мечтала его жена, всю плешь бедняге проела. Они чуть не развелись на почве жилетки, так что для санитара это был больной вопрос, вот он и запомнил этот предмет одежды и опознал труп даже без головы. Ведь лично заталкивал пострадавшую в машину, и жилетка колола ему глаза, это он так сказал, не я, ну и теперь на безголовом трупе оказалась такая же жилетка.
– Но ведь потом у нее голова опять появилась! – вскричала я. – Откуда?!
– Подбросили. Прямо в морг. Вам известно, какие порядки творятся в наших больницах, или рассказать подробнее?
– Нет необходимости. Значит, не будь меня, вы бы до сих пор ломали головы над безголовым трупом, извините за каламбур?
– Ломали бы, вот почему мы и пришли к вам в гости. Очень, очень странное дело, таких не оставляют незавершенными. Пока честно признаюсь – понятия не имею, каким боком это с вами связано, может, случайность. А тогда, наткнувшись на катастрофу, вы сразу же и уехали?
Пришлось опять во всех подробностях описывать автомобильное происшествие на Лодзинском шоссе, причем от меня требовалась точность до секунды. А поскольку я твердо решила умолчать о письме Елены, было очень непросто определить свое место во всех происшествиях. Вот если бы ей немедленно отрубили голову и запихали в багажник ближайшего автомобиля, то есть мой, – это понять можно. Но ведь это сделали или на следующий день, или и вовсе через два дня после катастрофы, так почему же ее сунули именно мне?!
– Я уже думала об этом, – запинаясь произнесла я. – У них была возможность сделать это уже в Згожельце. Просто хотели избавиться от улики. Ведь смотрите, как получается. Труп неопознан, документов вы никаких не нашли, а голова уедет со мной за границу…
– …и вы выбросите ее на ближайшую заграничную помойку, – продолжил полковник.
– Было такое желание, не стану скрывать.
– О Господи! – с ужасом произнес капитан Борковский.
– Какое счастье, что не выбросили! Думаю, вы догадываетесь – мы подозреваем, что вы от нас что-то скрываете. Знаете, многолетний опыт научил разбираться в людях. Вас мы проверили, в принципе вы не замешаны ни в каком преступлении, ни в чем предосудительном, но ведь все еще впереди. Могли даже и заняться преступной деятельностью, скажем, месяц назад, до нас еще не дошло… Ну подумайте сами, ведь мы же не дураки, понимаем, вы к нам обратились не случайно и вообще могли скрыть от нас голову, а тем более ананас.
– Так ведь я думала, что у меня в багажнике все еще голова! – вырвалось вопреки воле.
– А вы уверены, что в Париже она еще у вас была?
– В первый день – точно была, а потом – черт ее знает… Нет, погодите, если бы не было, с чего бы они лезли ко мне в машину в Штутгарте? И вообще мне представляется следующее: самое разумное признать, что они ошиблись, то есть голову мне подбросили по ошибке, потом ошибку обнаружили и захотели получить обратно свое имущество. Впрочем… слишком много случайностей нагромоздилось, вот нога тоже говорит за себя. О Боже, тут нога,
Ногой полицейские жутко заинтересовались, выяснилось, они не знают о ней практически ничего, как-то раньше речь о ней не заходила. Теперь я восполнила упущение. Выслушали меня с громадным интересом и забросали вопросами. Пришлось поднапрячься и вспомнить – перед банком было чисто, никакого мусора там не валялось, подозрительных личностей я тоже не заметила, а солнышко на чугунной решетке под деревом заставили нарисовать и рассматривали с полицейским прищуром. Потом попросили предъявить ногу и столь же обстоятельно изучили ее, клянусь, в лупу разглядывали, уж куда тщательнее, чем врач ортопед. Возможно, кое-какие выводы для себя извлекли, но мне, паразиты, ни словечка не сказали, только головами качали и сочувственно цокали.
Я обиженно прокомментировала:
– Понимаю, я, наверное, должна быть вам благодарна, что вы оставляете мне ногу, а не уносите с собой в качестве бесценного вещдока. Ну ладно, благодарю, и что дальше?
– А ничего. Вы еще подумайте, вот вам телефон капитана…
И ушли. А я могла бы биться об какой угодно заклад, что стала для них подозреваемым номер один…
Гжегож, как и вчера, позвонил перед уходом с работы. Нетерпение заставило меня позабыть о всякой осторожности.
– Гжесь, выяснилось, что та самая, которая меня ненавидит, может быть Мизей, всплыло имечко, не может же это оказаться случайностью? Не знаешь, где она сейчас? До сих пор торчит в Штатах? И к тому же благодетель, который помогал Елене в последние годы, очень уж смахивает на моего бывшенького кретина, вот у меня одно цепляется за другое, видишь, как-то взаимосвязано, и выходит…
– Стоп! Успокойся и постарайся изложить понятнее. У меня тут тоже кое-какие новости, надо вместе подумать. Откуда взялась Мизюня?
Набрав в грудь воздуха, я постаралась выполнить его просьбу, излагая только новые факты и с огромным трудом воздерживаясь от комментариев. Он выслушал не перебивая.
– Теперь ты послушай. Так мне задурила голову Ренусем, что я тоже все думаю о нем, хотя нужен он мне как рыбке зонтик. Ну и не выдержал, взял и позвонил Анджею, он до сих пор в Бостоне, ты знаешь.
– И что? Очень бы хотелось услышать, что они разорились. Из-за Мизюни бы порадовалась.
– Напротив, еще больше разбогатели. В Штатах их уже нет. Надеюсь, ты крепко сидишь?
– Ясное дело, сижу, не могу же я стоять с такой ногой.
– Так вот, Ренусь в Польше!
– А Мизюня?
– Тоже.
Помолчав и переварив услышанное, я отозвалась:
– И в самом деле, хорошо, что сидела. Говори, догадываюсь, у тебя есть еще что сказать.
– Да, расскажу тебе, что мне Анджей смог сообщить о Ренусе. Вообще-то он не дружил с ним и не особенно интересовался, так что знает не так уж много. Слышал, что Ренусь вернулся в Польшу уже несколько лет назад, когда у нас сменилась власть и стало возможным прокручивать большие дела. Потом здесь, в Штатах, получил крупное наследство, но сам не приехал его получать, а командировал супругу с доверенностью. Мизюня все обделала в лучшем виде, и теперь их банковские счета просто ломятся от обилия накоплений. Какое к этому ты имеешь отношение – понятия не имею и ничего стоящего в голову не приходит.