Две сотни секир

MrWind

Наемники выпучили глаза от удивления, потому я тут же принялся рубить замешкавшихся вояк. Два безжизненных тела спустя, подоспел Кинн с товарищами. Остатки нашего авангарда сметали стальной стеной обескураженных врагов, обращая тех в бегство. Когда Хрут и Квиг, отнявшие у Шила стрелометы, начали отправлять в спины отступающих противников десятки острых болтов, я отправился к лагерю.

– Тридцать погибших, - сухо ответил Васт. Его панцирь вновь покрывала густая вражеская кровь. Дрожащей рукой он подкурил трубку и сделал

протяжный затяг.

– Черт бы побрал этого колдуна, - выругалась Рокуда. Воительница вернулась в отряд с пленником. Худощавый мужчина с разбитым носом отлично скрывал страх, если вообще умел бояться. На его левой щеке красовался длинный вертикальный порез. Свои темные глаза он вперил в Атти, что с оханьем стаскивал с плеча тяжелый арбалет.

– Это кто такой?
– поинтересовался я у Рокуды.

– Какой-то хлюпик, - ответила та.
– Мои парни схватили его на правом фланге, он не слишком-то сопротивлялся.

– Атти?
– прохрипел пленник.
– Атти Хэрроу?

Сип выпрямил спину и уставился на пойманного врага. Прищуренные на секунду глаза командира Авангарда вдруг превратились в широченные блестящие сферы.

– Нибб?
– опешил он.
– Тебя каким сквозняком сюда занесло? Только не говори, что ты служишь лысоголовому ублюдку, что засел в той цитадели!

Пленник молча приблизился к Сипу, продолжая глядеть на него как влюбленный в идола фанат. Нибб протянул дрожащую руку старому знакомому, который ее немедленно сжал.

– Я чертовски запутался, Атти, - тихо сказал худой мужчина.
– Бремя имперской инквизиции стало слишком тяжелым.

– Мне не послышалось!?
– воскликнул вдруг Васт.
– Он из сраной инквизиции?

– Не послышалось, - кивнул Атти.
– Но Нибба я знаю слишком давно, чтобы поверить в его братания с Тайсом Ван Теулингом. Я ведь прав, старый друг?

– Не совсем.

***

Сказать, что после рассказа пленного инквизитора Васт пришел в бешенство - не сказать ничего. Лейтенант голыми руками разнес пару палаток у лагерного костра, заставив хозяев временных жилищ удивленно таращиться на происходящее. Остановить его гнев никто не осмелился, кроме меня.

– Дружище, - сказал я и приблизился к Васту.
– Я разделяю твою злость и тревогу, но...

– Что "но", Рогир?
– он вперил в меня бешеный взгляд налитых кровью глаз.
– Ублюдок пытал старого Джата и черт знает кого еще! Нам теперь стоит закрыть глаза и проявить милосердие?

– Если мне не изменяет память, - спокойно ответил я.
– Нибб просил лишь о справедливости. Мы не будем пороть горячку, а примем взвешенное совместное решение. Тебя же я прошу успокоиться. Нам предстоит брать чертову крепость, Васт! Без твоей холодной башки в строю, отряду придется ой как непросто.

Лейтенант молча сплюнул в сторону и отвернулся. Я обошел его и вновь взглянул товарищу в глаза.

– Он подкинул мне пищи для размышлений.

–

Это какой?
– надменно спросил он.

– Такой, что не все подчиненные выносят колдуна. Очевидно, лысый зарвался. Слишком поверил в свою значимость и безнаказанность. Может серокожие еще и не прониклись этой мыслью, но вот люди - наверняка.

– Нам это что дает?
– спросил лейтенант и принялся нервно запихивать табак в старую трубку.

– Возможность обратить врага в преждевременное бегство, - ответил я.
– Устроить панику в рядах обороняющихся. Что касается Нибба... Мы решим его судьбу после осады. Если переживем ее.

Наши зеленокожие друзья едва не подняли бунт, прознав про пытки над старым шаманом. Тем не менее, молодому вождю удалось обуздать горячие орочьи порывы. Чашу весов в сторону адекватности Дагзетт склонил, напомнив сородичам о том, что гораздо важнее спасти из плена тех кто выжил, нежели вершить месть над единственным доступным виновником.

С наступлением почти кромешной темноты, покончив с отдыхом, мы приблизились к проклятой крепости. В ее узких бойницах брезжили огни, а по оборонительной стене сновали факельные светлячки дозорных. В правой же части укрепления царила тьма. Именно к этому флангу направился Шило, прихватив с собой легкий стреломет и десяток крепких зеленокожих стрелков.

Хрут, Квиг и Рокуда с тремя десятками бойцов устанавливали крупные баллисты. Остальное войско уже готовилось к штурму: стрелки выстраивались в ровные ряды авангарда, намереваясь заняться навесной стрельбой горящими снарядами. Сколоченные на коленке осадные лестницы, оказались в руках подчиненных Дагзетта. Маневр с ними мы решили включить в общий план осады на случай, если с подрывом ворот или разломом стен баллистами не выгорит.

Васт, снующий поблизости, слишком часто качал головой. Верный товарищ, прошедший с моим персонажем сотни испытаний плечом к плечу, тот самый твердый кремень, равняться на который мне всегда казалось чем-то немыслимым и непостижимым, стал жертвой сомнений. Жертвой череды неудач.

– О чем думаешь?
– спросил я лейтенанта, высекая точилом искры из бастарда.

– Думаю, Рогир, что это конец, - ответил он и громко прокашлялся после длительной затяжки. В последнее время он слишком пристрастился к проклятой трубке.

– А вот и зря, - протянул я.
– Уж не знаю какие боги привели нас сюда, дружище, но… Думается мне, что все это не с проста. Могу поклясться, что я почти ощущаю запах крови имперского колдуна. Ставлю сотню золотых на то, что первым снесу его уродливую башку!

Лейтенант разразился смехом и похлопал по перначу, заткнутому за пояс.

– Две сотни!
– воскликнул он.
– И остатки его разбитых мозгов можешь оставить себе.

Мы пожали руки. Наконец-то унылая физиономия здоровяка сдалась под натиском широченной улыбки.