Двенадцать ступенек в ад
Шрифт:
В кабинете за длинным столом под зеленым сукном с многочисленными стульями сидел в одиночестве Молотов, который молча кивнул им в ответ на приветствие. У председателя Совнаркома была массивная голова и плоское, какое-то отвесное лицо, что резко бросалось в глаза, если глядеть на него в профиль (а он сидел боком к ним). Высокий лоб, нависающий над остальной частью его лица, был отличительной чертой его наружности. На носу умещались небольшие очки в тонкой оправе, казавшиеся крошечными на большой голове вдобавок к небольшим аккуратным усикам.
У стола, с дальнего его торца, стоял маленького роста человек кавказского происхождения лет под шестьдесят, с пышными усами, еще густоволосый,
– Садитесь, товарищи. Вы товарищ Ежов садитесь вот сюда, – он указал рукой с трубкой на место рядом с Молотовым, а вы, товарищ Дерибас, садитесь напротив, – проговорил Сталин, в речи которого слышался заметный акцент, особенно когда он произносил «вы», а слышалось «ви».
Рассадив прибывших так, как ему, вероятно, было удобно, – Сталин прежде, чем начать разговор, стал расхаживать по кабинету. Вероятно, он обдумывал, с чего начать разговор с прибывшими гостями, хотя наверняка знал все заранее. А Дерибас, который сидел лицом к окнам, с интересом и любопытством чекиста рассматривал кабинет вождя.
Слева от двери со шторами, в которую они вошли, висела на стене картина с портретом Ленина, читающего газету (вероятно, «Правду»), в этом же углу, прямо под портретом, находился стол, на котором располагались два телефонных аппарата и стояли в стаканчике остриями вверх отточенные карандаши, чернильница, пресс-папье и какая-то раскрытая книга. Рядом со столом размещался стул, а напротив, через стол – кресло в кожаной обивке с деревянными подлокотниками, – вероятно, за этим столом Сталин работал, а в кресло садился кто-нибудь из приближенных для душевной, а может, и для деловой беседы. Там же, рядом со столом, по правую сторону, так, чтобы можно рукой дотянуться, стояла тумбочка, а на ней располагались еще два телефонных аппарата. Все окна, которых было числом четыре, были, по странности, узкие. Под одним из них стоял небольшой невысокий сейф. Правый угол от входной двери занимала печь – вероятно, остаток еще древних, царских времен, когда не было пароводяного отопления. И не было никаких видов, чтобы печью теперь пользовался хозяин кабинета. Было в кабинете еще двери, одна оказалась за спиной Дерибаса, рядом с которой висела большая карта СССР, а другая – напротив двери входной, у дальней стены, вероятно, там находились личные покои Сталина.
Молчание затягивалось.
– Какое в настоящее время положение на границе с Маньчжурией, товарищ Дерибас? – наконец-то, начал разговор Сталин.
Дерибас поднялся, чтобы отвечать на вопросы Сталина стоя, о чем загодя предупредил его Ежов, отодвинул за спину сбившийся на живот планшет, с которым Дерибас никогда не расставался, как и с оружием, даже ночью он укладывал планшет рядом по давно сложившейся революционной привычке.
– Оно остается неизменным уже в течении нескольких месяцев, товарищ Сталин, отвечал Дерибас. – Каких-то новых данных о сосредоточении или перемещениях японских частей не замечено в последнее время. Я полагаю, товарищ Сталин, что та работа по укреплению границ, проведенная в последнее время, и накопление наших частей в Дальневосточном крае сдерживает Японию.
– Считаете ли вы возможным в ближайшее время серьезные провокации японцев на наших границах?
– Провокаций на границе от них всегда можно ожидать, товарищ Сталин, но не думаю, что они решатся на крупные провокации, учитывая мобильную готовность наших частей.
– А каким самым уязвимым участком в настоящее время командование Дальневосточной армией и вы лично считает
Дерибас открыл планшет, достал из него тетрадь и, листая ее, стал приводить данные о состоянии японских войск, сосредоточенных в Маньчжурии.
– Таким по-прежнему остается Приморский театр возможных военных действий, товарищ Сталин. В настоящее время из всех имеющихся у Японии 50 стрелковых дивизий, 12 кавалерийских бригад, 12 авиабригад и 12 тяжелых артполков на Приморском участке сосредоточены до 20 стрелковых дивизий и 2 дивизии морской пехоты, до 6 авиабригад и до 6 тяжелых артполков. Надо учесть и то, что по укомплектованности их дивизии превышают наши, в них не менее 15 и до 17 тысяч бойцов.
– Достаточно ли этих сил для широкомасштабного наступления на Приморье, если японцы вздумают развязать войну?
– Территориально Приморье невыгодно для нас расположено, товарищ Сталин, на суше мы наиболее уязвимы, несмотря на то, что в последнее время проделана огромная работа по созданию укрепрайонов. Но незащищенных участков еще достаточно из-за большой протяженности границы. Если японское командование сосредоточится целиком на этом направлении, противник может прорвать нашу оборону и вклиниться на нашу территорию с целью последующего окружения. Если война затянется, наше положение может сильно ухудшиться из-за малочисленности и плохого состояния наших дорог, которые к тому же не связаны в единую сеть. Особенно это касается автодороги от Хабаровска до Владивостока. У противника не будет никаких затруднений для обеспечения армии и поддержки ее тылом и вывозом раненых, снабжение армии продовольствием и горючим. Пользуясь случаем, товарищ Сталин, хотел бы донести до Политбюро необходимость скорейшего строительства нового цементного завода подальше от границы. Спасск-Дальний – единственный поставщик цемента на Дальнем Востоке, расположен слишком близко к границе и может быть в первые же дни разбомблен авиацией противника.
Сталин на какое-то время задумался, пройдясь от стола до дальнего окна, затем, вернулся к столу и обратился к Молотову:
– В каком месте Советское правительство наметило строительство на Дальнем Востоке нового цементного завода, товарищ Молотов?
– Для постройки цементного завода необходима его близость к месторождениям известняка. Такое разведано на Дальнем Востоке только вблизи населенного пункта Теплое озеро, товарищ Сталин. Его строительство включено в план ближайшей пятилетки, – ответил Молотов..
– Как близко этот населенный пункт расположен к границе с Маньчжурией, товарищ Дерибас?
– Около 30 километров, товарищ Сталин.
– В этом месте на советской границе выстроен надежный укрепрайон? Какими силами располагает здесь Япония?
– Укрепрайон достаточно надежен и не вызывает опасений, тем более что японцы располагают здесь значительно меньшими силами, чем на Приморском театре, товарищ Сталин, так как этот район не представляет для агрессора особого интереса. С дорогами и у них здесь плохо.
Сталин опять на какое-то время задумался, медленно прошелся от стола до дальнего окна, постоял у окна с минуту, пыхтя трубкой, а потом, вернувшись к столу, спросил:
– А в каком состоянии сейчас находится Благовещенский укрепрайон?
– В настоящее время Благовещенский погранотряд значительно увеличен, товарищ Сталин, а укрепрайон вдвое усилен и сейчас тоже не вызывает опасений. Кроме того, комкор Пашковский стратегически выгодно расположил свой корпус сразу за укрепрайоном. А концентрация японских войск в этом районе также на порядок меньше, чем на Приморском театре, товарищ Сталин.