Двое из ларца
Шрифт:
— А Кадыров?
— Что Кадыров?
— Ну… он же меня убьет.
Волков скептически покосился на Ольгу:
— Эт-та вряд ли.
— Он довез Ольгу до дома и остановился возле ее парадной.
— Спасибо, дяденька, — чмокнула она его в щеку и выпорхнула из машины.
— Эй! — Петр наклонился к раскрытой правой двери автомобиля и протянул ей свою визитную карточку. — Звони, мало ли что… Только без глупостей. Яволь?
— Яволь! — Ольга, прижав руки по швам, вытянулась в струнку и слегка покачнулась на своих каблуках.
— Дойдешь
— Донт вори…
— Ну, би хепи тогда.
— Ча-ао! — она ослепительно улыбнулась, повернулась к нему спиной и пошла к двери парадной, демонстративно виляя попкой.
«Коза острокопытая…» — хмыкнул про себя Петр и, врубив передачу, выехал со двора.
Глава 34
В понедельник утром Волков проснулся рано.
Накануне он заехал к себе домой, побрился, переоделся и появился у Ирины уже вечером. Она была все еще сонная и ватная от съеденных таблеток. Никаких вопросов не задавала.
— Спросила только:
— Ты обедал?
— Да.
— Правда?
— Я никогда не лжу, — ответил Петр, пошел на кухню, хлопнул дверцей холодильника и, вернувшись в гостиную, сел на диван, дожевывая кусок колбасы.
— А говоришь — не лгу, — укоризненно улыбнулась Ирина.
— «Не лжу». А вот про то, что не лгу, разговора не было. Это уж прости. Я за слово отвечаю.
— Да ну тебя.
— Никто не звонил?
— Евгений Борисыч. И еще этот… как его… папин знакомый, он еще ко мне на кладбище подходил, пожилой такой… нет, не помню, как его зовут. Вообще ничего не помню, не понимаю, голова чужая. Пошли спать, а?
— Пошли. Завтра у меня очень плотный день.
И вот теперь, ранним утром понедельника, Волков сидел на кухне, пил кофе, курил сигарету, стараясь выстроить мысленно последовательность всего, что запланировал на сегодня. Еще и еще раз прокручивал возможные варианты, мотивы, реакции. Вроде теоретически все складывалось.
«Ладно, — решил наконец, вставая с кухонного табурета. — Все равно, пока колпачок не поднимешь, не узнаешь — есть под ним шарик, нет его. А гадать… Ну, нет и нет. Начнем сначала».
— Ира, — заглянул он в спальню, — слушай меня: дверь сейчас за мной запрешь, и если придет кто-нибудь, звонить будет, то вот так, пальчиком глазок сначала закрой, подожди пару секунд, а только потом посмотри, поняла?
— Зачем?
— Ну это так, правило такое есть. Мало ли стрельнут. А лучше вообще никому не открывай, поняла? Только мне.
— А Евгению Борисычу?
— Позвони ему, наври что-нибудь, чтобы не приходил. И откроешь только мне. Повтори.
— Только тебе, — Ирина, сонно кивнув, села на постели, спустила ноги с кровати и, не открывая глаз, пыталась надеть тапочки. — А ты надолго?
— Буду отзваниваться.
— Хорошо, — еще раз кивнула она и побрела вслед за ним запирать дверь. — Сегодня какое у нас число?
— А что?
— Да у меня вроде день рождения на днях… Вот ведь.
— Малыш, — он взял ее лицо
— Разве это подарок?
Петр повернулся и вышел из квартиры.
Ирина заперла за ним дверь.
Первым делом Волков заехал в свою контору. Какой-никакой, но хотя бы минимальный отчет перед начальством он держать был должен.
Пробыв в кабинете у Деда с четверть часа, он спустился этажом ниже, где размещались технические подразделения, зашел в небольшую комнату, заполненную всевозможной аппаратурой, поздоровался с молоденьким веснушчатым пареньком, который сидел перед тремя включенными компьютерами, ухитряясь работать на них одновременно. Петр кивнул на Отдельно стоящий телефонный аппарат и спросил:
— Можно?
Паренек, не отрываясь от экранов, молча кивнул.
Петр набрал номер своего давнего приятеля, бывшего сослуживца, кабинет которого теперь находился в общеизвестном высотном здании на Литейном проспекте, и, для убедительности сославшись на Деда, условился с ним о последующем звонке, обговорив заранее тезисы предстоящего диалога.
Затем тронул за плечо паренька и объяснил, что нужно сделать. Тот вздохнул, с явным сожалением выключил компьютеры, откатился в кресле на колесиках к стеллажам, встал и снял с одной из полок небольшой плоский атташе— кейс. С сомнением посмотрел на Волкова и сказал:
— Нет. Уж лучше я сам с вами поеду.
Через полчаса Петр остановил свой джип у фасада банка, где размещались счета фирмы Гольдберга.
Оставив своего спутника в машине, он вошел в банк, предъявил документы охране и спросил, как ему найти кредитный отдел. Поблагодарив, поднялся на второй этаж, прошел по длинному коридору и постучал в дверь кабинета.
— Войдите, — послышалось из-за двери.
Петр открыл дверь и вошел.
За широким столом темного дерева сидел лысеющий мужчина лет сорока пяти. Одет он был в неброский серый костюм, бледно-голубую рубашку оттенял темно-синий галстук, на руке поблескивал «Ролекс».
— Добрый день, присаживайтесь, — мужчина кивнул на стул, стоящий напротив. — Вы по какому вопросу?
— Здравствуйте, я, собственно… — Волков достал бумажник, вынул из него визитку и протянул хозяину кабинета. — Волков, Петр Сергеевич.
— Сергей Данилыч Зубов, — мужчина привстал и протянул руку.
— Очень приятно, — Петр ответил на рукопожатие.
— Приятно, — Зубов взял карточку, прочел и, положив ее на стол перед собой, опустился в кресло. — Присаживайтесь.
— Спасибо, — Волков сел на стул.
— И, собственно, чем обязан?
— Вы понимаете… Разрешите? — Петр достал сигареты.
— Да, пожалуйста, — Зубов придвинул к нему большую пепельницу из темно— зеленого оникса.
— Тут вот какая история… — Волков говорил медленно, будто бы тщательно подбирая слова. — Некоторое время назад в вашем банке получила кредит некая фирма «Голд». Серьезный достаточно кредит.