Двоеверие

Дружинин Руслан Валерьевич

– Я жизни не пожалею, дабы возвеличить тебя. Ты мой наследник, но наш род не один, есть и другие подземные Волки. Долгие Зимы Навь не сгубили, ибо над стужей и тьмой властвует Черна-Мати…

Мать взяла Яра за руку с клинком и указала ему на высеченную на лезвии руну, сложенную из двух треугольников – символ их племени.

– Марена… – прошептал Яр, – мать волков, хозяйка Зимы, владычица мира под земью.

– Верно. Чти нашу Мать превыше всех Праведных Предков, ибо она хранит род и каждую из твоих душ от тьмы.

Мать приподняла лицо Яра за подбородок и вгляделась ему в глаза. Яр понял её наставления

и ответил уверенным взглядом. Она наклонилась и поцеловала его в губы. Яр замер, прижимая ножны к груди. Когда поцелуй оборвался, он позволил себе тихо выдохнуть. Рядом неодобрительно хмыкнул Сивер. Дерзкий ветер сорвал с неё меховой капюшон и по плащу рассыпались длинные бусые волосы. Возле левого уха постукивал кожаный ремешок с двумя привязанными к нему волчьими клыками.

– Время для первой крови, – сказала она и подвела за руку приёмную сестру Яра. Сирин одели слишком легко для отвратной погоды, в одну грязную рубашонку ниже колен и жилетку с вылезшим мехом, ноги и вовсе босые. Приёмыш захныкала, когда её ладонь подставили Яру, но мать крепче сжала Сирин за тонкую кисть и та испуганно замолчала.

Яр замялся, первой он должен был пролить кровь врага или хотя бы дикого зверя во время охоты, но ведунья на всё имела свои особые взгляды.

– Нынче великий день для судьбы. Велю тебе – значит режь, – приказала она.

Яр направил клинок на ладонь Сирин. Как только лезвие коснулось кожи, коленки у неё задрожали и лицо исказилось от боли. Она распахнула рот и вытаращила чёрные, как моровая ночь, глаза. Клинок оставил на ладони неглубокую ранку. Мать отпустила человеческого приёмыша, и Сирин, обиженно прижимая руку к себе, отбежала от Яра.

По серебряному лезвию стекала капелька крови. Пальцы на рукояти онемели. Яр так волновался, что забыл сделать вдох. Под пристальным взглядом матери он прильнул губами к клинку и слизал первую кровь, добытую его навьим оружием.

*************

Яр проснулся от томящего в груди жара. Ему снова снились кошмары, он спасался от шепчущих чёрных теней. Его Волчий Дух с грозным рыком бросался на тварей, гнал их прочь, защищал своего человека. Его белоснежная шкура сверкала под светом призрачных звёзд, гулкий стук сердца до сих пор стоял в ушах Яра. Он давно научился не кричать посреди ночи и не пугал этим мать. Яр поднялся с постели и осмотрелся в норе. Двенадцать Зим прожил он в родовом логове и с каждым годом становился сильнее. Племя боялось и уважало наследника рода, но за спиной называло его «проклятым», ждало безумия, как неотвратимого зла, и сплетничало об отце.

Яр нашарил подаренный матерью нож и накинул на плечи свою серебристую шкуру. Он осторожно провёл языком по зубам и с непривычки порезался о клыки. Кровь смешалась со слюной и потекла в горло. Кожа немедля вспотела, перед глазами запульсировали алые жилки и слух обострился. Он выскользнул из норы на жилую межень. В подземелье ни звука, племя спало. Какой-нибудь надземник без навьего зрения легко заблудился бы среди кладовых, схронов и жилых нор. Но Яр вырос в логове и легко пробрался к перекрёстку тоннелей, где его уже поджидали дружки. Четверо Волчат спрятались в темноте, настороженно прислушиваясь к каждому звуку. Никто не струсил, и все друзья Яра собрались для ночной вылазки.

– Свирь, Вольга, Сава и… даже Звяга явился! – довольно

пересчитал свою стаю Яр.

– А что я, хуже прочих? – дерзко вскинул на него глаза рыжеволосый сын вожака стаи Колгота. Отец Звяги, Гойко, был скрытный и строгий, так что другие его побаивались.

– Нет, по мне так сгодишься. Ежели только не струсишь и не попортишь нам дела!

– А что за дело-то? – толстогубо пробубнил полусонный Вольга, самый рослый и сильный в их стае, выше Яра на целую голову.

Яр помедлил, ведь и сам не догадывался, удастся ли им найти гостя, которого он видел во сне. Волчий Дух толкал его вон из убежища и подсказывал: зло подобралось совсем близко к Яру, и встретиться с ним придётся, как не крути.

– Вот что, сегодня мы идём на охоту. В лесах подле логова нас ждёт славная доля, настал час испытать свою смелость, ежели она у вас, конечно, имеется, – Яр насмешливо окинул взглядом друзей, те задорно оскалились. – По земле нашей гостюшка незваный расхаживает – рыщет, стонет, выглядывает! Надо бы и нам его повидать. Долго о сём ещё будут складывать сказы, и, ежели добьёмся того, что задумано, так прославимся на века!

– А что-задумано-то? – зевнул Вольга во всю пасть. Яр полыхнул на него озлобленным взглядом. Не было у него надёжных ответов, он лишь предчувствовал: надо подняться в надземье и воплоти увидеть незваного гостя.

– За мною идите. Сами разведаете.

Они проскользнули мимо караулившей вход Навьей Стражи. Короткое лето близилось к середине. Холод предрассветного утра взбодрил как тела, так и разум. Не надо было пить кровь, чтобы скорее избавится от тягучей сонливости. Вздрагивая от холода, мальчишки бежали между деревьев.

– Охотиться не проспавшись, да натощак – глупота сдёргоумная! – запыхался вечно недовольный всем Свирь. Все дети охотников были поджарыми, но Свирь и вовсе выглядел сущим скелетом. Казалось, сил в Свири немного, но даже крупный Вольга побаивался с ним драться. Если прижмёт, Свирь бился остервенело, до потери сознания. Точно также он был непотребен в желаниях, жаден и изворотлив. К себе в стаю Яр взял Свиря первым.

– Хоть бы за уши не поймали, а то сразу выдерут! – предостерёг друзей Сава, самый осторожный из всех. Ему хватало ума не попасться, даже когда доставалось другим. Яр завидовал его везению и его глубоким синим глазам, ни у кого в роду таких больше не было. В племени ходил слух, будто отец Савы убил синеглазую чернушку, родившую ему сына. Но и самого Саву отец не сильно-то жаловал. Только умом он уходил от побоев и вспыльчивого нрава родителя.

Вдруг до обострённого слуха Яра донёсся мягкий звук чьих-то шагов. Позади его бегущей в утренней дымке стаи, кто-то торопливо и совсем не по-навьему преследовал их.

– А ну, осади! – приказал он, и друзья остановились. Яр настороженно вглядывался в клочья лесного тумана на путь, который они только что пробежали. Внезапно между деревьев проскользнула неясная тень с растрёпанными волосами.

– Тфу ты, шпынь нечёсаная! – сплюнул Яр. – Опять за мной увязалась, убогая дура!

– Это Сирин, – с облегчением выдохнул Сава.

– Кто ж ещё! Услыхала, наверно, что я из логова свился, вот и побежала за мной!

– И что теперь делать? – опасливо оглядел Звяга друзей. Он боялся больше других, потому что редко охотился с Яром.