Двор Алексея Михайловича в контексте абсолютизации царской власти

Светова Екатерина

стью. Главным событием во всем церемониале была встреча послов с ца-

рем Алексеем Михайловичем, обмен приветственными речами,

подношение посольских даров.

Побывавшие в Москве в 1671 г. польские послы оставили одно из

наиболее полных описаний приема Алексеем Михайловичем: «Царское ве-

личество сидел. Его же престол против дверей поставлен. Около лавок, на

которых справа царского величества руки двадцать восемь бояр достаточ-

но богато одетых,

по левую руку – два царевича. Первый – грузинский,

другой – касимовский. У престола по левую руку стоял Одоевский старый,

который у царского величества руку к целованию держал» 373.

149 -

Прибывшие в 1674 г. в Россию шведские послы, помимо приема у

царя, были приглашены наблюдать за «действом» в праздник Вербного

Воскресенья. Послы других государств, находившиеся в это время в рус-

ской столице, также получили приглашение. Во время праздничного цере-

мониала с непременным участием царя послы «против святых икон шляпу

снимали и кланялись духовным властям и ближним боярам и окольничим

и думным людям» 374. Впечатленные торжеством, иностранцы отмечали:

«да говорил меньшой посол как он был в Риме и видел действо Папы Ве-

ликого и у него де самые малые чины… а богатства и чинов и десятой до-

ли против здешних не будет» 375. В словах посла было не только желание

польстить царю и его окружению, но и значительная доля истины. Немно-

гие монаршие дворы могли похвастать той торжественностью и великоле-

пием, с которыми отмечались праздники с участием царя при небывалом

«многолюдстве».

Церемониями сопровождались и приемы у царя собственных рус-

ских послов, посылаемых за рубеж. Удостаивались царского приема и вое-

воды, отправлявшиеся к месту службы в пограничные города и в места

проведений военных действий или являвшиеся ко двору по случаю их на-

граждения за доблестную службу и победы.

Важной частью церемониала были «столы» у государя – официаль-

ные обеды, на которые приглашали придворную знать. Столы были «ро-

дильные», «именинные», «крестильные». Устраивались столы и вне

Кремля: «в Новодевичьем монастыре был у царя стол в столовом шатре, а

у стола были бояре Глеб Иванович Морозов, Михайло Михайлович Сал-

тыков да окольничий князь Василий Григорьевич Ромодановский. У стола

стоял кравчий Петр Михайлович Салтыков» 376.

В многочисленных сообщениях о придворных церемониях, сохра-

нившихся в источниках, обращает на себя внимание постоянное и подроб-

ное описание участников – от царей и его сыновей до более низших чинов

служилых людей. Большое значение при дворе

придавалось внешнему об-

150 -

лику придворных. Традиции русского двора требовали, чтобы не только

придворные, но и лица, присутствовавшие при встрече послов на улицах

Москвы и в Кремле, были богато одеты. Правила ношения соответствую-

щей одежды для разных церемоний соблюдались из года в год. Такие же

правила распространялись на все детали церемониалов.

В царствование Алексея Михайловича в год при дворе проходило

около 100 церковных и светских церемоний, в которых центральное место

отводилось государю и где немаловажную роль играла атрибутика двора.

Это было одним из проявлений, хотя и чисто внешних, усиления царской

власти.

Культурная жизнь царского двора

При дворе Алексея Михайловича были созданы наиболее благопри-

ятные условия для воплощения творческих замыслов талантливых людей,

чему государь всячески способствовал. Царь часто сам был инициатором

ряда нововведений. Благодаря его стараниям, был создан придворный те-

атр с систематическими постановками. Государь приглашал иностранных

мастеров и художников, собирал книги – в его библиотеке было большое

число переводных произведений как художественного, так и научного со-

держания. При дворе становилась «модной» музыка, а также портретная

живопись – парсуна. Согласно желанию царя, создавались первые регу-

лярные парки, разводились новые сельскохозяйственные культуры, были

сделаны первые шаги к западной моде.

С приходом Алексея Михайловича к власти больше внимания, чем

при Михаиле Федоровиче, стали уделять образованию царских детей.

В «Политике» Юрия Крижанича звучал призыв к царю Алексею Ми-

хайловичу расширить в России образование на западный манер 377. Царь и

сам стремился дать своим детям, особенно наследнику, достойное образо-

вание, соответствующее требованиям Нового времени, создавая для этого

151 -

необходимые условия и приглашая ко двору лучших, образованнейших

людей своего времени. В 1664 г., приехав навсегда в Москву, начал свою

педагогическую карьеру Симеон Полоцкий. Он «привез с собой плоды за-

падноевропейской учености – прекрасное знание языков латинского и

польского, а также схоластических наук (грамматики, риторики, диалекти-

ки и др.)» 378. Первоначально Полоцкий стал обучать латинскому языку мо-

лодых подьячих приказа Тайных дел и детей придворной аристократии

начальным знаниям, вероятно, у них «на дому».