Двор Алексея Михайловича в контексте абсолютизации царской власти

Светова Екатерина

верности «Вестей-Курантов» могли, конечно, люди, хорошо знавшие

информацию западных газет, жизнь европейских дворов. В авизах в юмо-

ристической форме придворные юмористы высмеивали нравы западноев-

ропейского быта.

Вот пример нескольких авизов: «Ис Копенгагена. Копенгагинская

круглая башня на сих днях поидет замуж и будет на банкете из Гамбурха

367 печеи в немецких епанчах да в церемонии маршалком ис Парижа три-

умфальные вороты» 395.

В юмористических «Курантах» встречается боль-

шое число аллегорий, которые могли напомнить читателю реальные

исторические факты: «в Неаполе ратуша ходит без галстука в немецком

кафтане без штанов, а магистрат, сидя на печи, чрез реку обувает сапо-

ги» 396. К сожалению, нет данных о возможном авторе или авторах подоб-

ных произведений, но несомненно, что он (или они) был хорошо знаком с

содержанием «Вестей-Курантов», а следовательно, служил в Посольском

приказе и был вхож во дворец. С уверенностью можно лишь судить об их

юмористическом таланте, живом языке, сатирическом восприятии запад-

ноевропейской действительности.

В XVII в. при дворе среди художественной литературы стали попу-

лярны переводные повести и пьесы. В Россию они попадали после их

польского переложения с других европейских языков. Повести содержали

новые сюжеты, прежде не отражавшиеся в духовной литературе. Впервые

были подарены читателям образы храбрых рыцарей («Повесть о Темир-

Аксаке»), сильной знатной женщины («Повесть о царице Динаре»), кото-

рые не могли не заинтересовать «придворных дам» – боярынь царского

двора, равно как и самих цариц и царевен.

Среди других произведений знатных читателей привлекали «Повесть

о Петре Златых Ключей», рассказывающая о французском князе Петре и

его прекрасной княгине, королеве неаполитанской, «которая во своей кра-

157 -

соте и добродетели равной себе во все свете не имела» 397, а также «Повесть

о Василии Златовласом», в которой королевич «Чешская земли женится на

прекрасной кралевне франчюжской» 398, и ряд других.

Не меньшей популярностью пользовались пьесы придворного теат-

ра, семь из которых сохранились до наших дней. Пьесы русского театра

1670-х годов «отразили комплекс идей и представлений русской придвор-

ной среды того времени» 399. Такие пьесы, как «Артаксерксово действо»,

«Темир-Аксаково действо», «Комидия притчи о блудном сыне» и «О На-

вуходоносоре царе, о теле злате и о триех отроцех, в пещи не сожженных»

пользовались популярностью в постановках на сцене и в качестве поучи-

тельного чтения. Интерес к ним,

прежде всего, определялся тем, что все

они были основаны на библейских сюжетах, хотя монологи героев и были

домыслены авторами пьес. Впервые известные личности обрели реальные

образы, заговорили. Через все пьесы красной линией проходила идея доб-

рого мудрого государя, заботящегося о подданных, что невольно наводило

на аналогию с русским царем.

Этот новый жанр, отсутствовавший в русской литературе до XVII в.,

ярко выразился в драматургии и поэзии 1670-х годов 400. Придворная ори-

ентация пьес проявлялась не только в тех идеях, которые высказывали ав-

торы, но и в изобразительных элементах, их наполнявших. Так, в пьесе

«Артаксерксово действо» говорится о золоте и богатстве, дорогой посуде и

каменьях, окружавших царя. Особое внимание в пьесах обращается на бо-

гатую одежду, ценные наряды, что служило показателем особого достатка.

Пристальное внимание к одежде подсказано русским придворным церемо-

ниалом, при котором детали одежды были особо важны и имели свой

смысл. С придворным укладом жизни связаны и частые упоминания в

произведениях о пирах, торжествах, празднествах.

Одним из наиболее ярких нововведений при дворе Алексея Михай-

ловича стали «литературные подношения», или «приветственные речи», на

государственные, церковные и светские праздники. Родоначальником уже

158 -

распространенного в Европе литературного жанра в России был Симеон

Полоцкий, который «являл собой тип универсального просветителя, все-

объемлющего деятеля – поэта и драматурга, богослова и проповедника,

переводчика, редактора, издателя, педагога» 401. Его продолжателями в

XVIII в. стали авторы одической поэзии и ораторской прозы.

Впервые Полоцкий прибыл в Москву в 1660 г. и выступил перед го-

сударем со своими декламациями, которые, без сомнения, пришлись царю

по вкусу, любившему западные новшества. В своих стихах Россия сравни-

валась с небом, Алексей Михайлович – с солнцем, царица Мария Ильи-

нична – с луной, царевич Алексей Алексеевич – с утренней денницей, а

сестры и дочери царя, княжны – со звездами. Через четыре года Полоцкий

навсегда поселился в столице, а в 1667 г., как сказано выше, стал учителем

наследника престола царевича Алексея Алексеевича, поставив «отныне

свое перо на службу царскому двору и русской культуре» 402.

Творческое наследие Полоцкого огромно и полностью не изучено.