Двор крыльев и гибели
Шрифт:
— Спасибо.
Люсьен пожал плечами. И именно это заставило меня сказать напоследок:
— Ты уверен?
Он только посмотрел на Элейн, на чьем лице снова была спокойная пустота, пока она проводила пальцем по вышивке диванных подушек.
— Да. Позвольте мне хоть как-то помочь.
Даже Нэста казалась сравнительно обеспокоенной. Не из-за него, без сомнений, но из-за того, что если он будет ранен или убит... Что это сделает с Элейн? Разрыв связи мейтов... Я прогнала мысль о том, что это
Я спросила Люсьена:
— Когда ты хочешь уйти?
— Завтра, — я не слышала его самоуверенного тона уже... долгое время. — Сегодня я подготовлюсь, а отбуду завтра после завтрака.
Он добавил, обращаясь к Рису:
— Если тебе так будет удобно.
Мой мейт лениво махнул рукой.
— Мы создадим все условия, чтобы то, что ты собираешься сделать, Люсьен, получилось.
Снова наступила тишина. Если он сможет найти эту пропавшую королеву и, возможно, развернет хоть часть людских войск, или, по крайней мере, повлияет на смертные силы, находящие под влиянием Хайберна... Если я смогу найти способ заставить Костереза сражаться за нас, не прибегая к использованию этого ужасного зеркала... Будет ли этого достаточно?
Похоже, все решит встреча с Высшими Лордами.
Рис указал подбородком на Азриэля, который принял этот жест за приказ исчезнуть — без сомнения, чтобы проверить Амрен.
— Узнайте, напали ли на Кейра и его Несущих Тьму, — приказал мой мейт Мор и Кассиану, которые кивнули и тоже ушли.
Оставшись наедине с моими сестрами и Люсьеном, мы с Рисом поймали взгляд Нэсты.
И на этот раз моя сестра встала и подошла к нам, после чего мы втроем незаметно поднялись наверх. Оставляя Люсьена и Элейн одних.
Было сложно не задержаться на верхних ступеньках лестницы, не слушать, что они говорят.
Если они вообще что-то сказали.
Но я заставила себя взять руку Риса, вздрагивая от засохшей крови на его коже, и повела его в нашу ванную. Нэста сильно хлопнула дверью, заходя в свою комнату.
Рис молча наблюдал за мной, когда я повернула кран в ванной и взяла мочалку из ящика у стены. Я села на край ванны, проверяя запястьем температуру воды, и похлопала рукой по фарфоровому бортику ванны рядом с собой.
— Садись.
Он подчинился и опустил голову, когда сел.
Я взяла одну из его рук, поднося ее к журчащему потоку воды, и подставила под воду.
Красная вода стекала с его кожи, смешиваясь с чистой водой в ванне. Я взяла мочалку и осторожно начала тереть, отмывая еще больше крови, и вода забрызгивала безукоризненно чистые рукава его камзола.
— Почему ты не защитил свои руки?
— Я хотел почувствовать это — как их жизни оборвались под моими пальцами.
Холодные ровные слова.
Я потерла его ногти, кровь забилась в щели между кожей
— Почему в этот раз все по-другому?
Не так, как с засадой Аттора, нападением Хайберна в лесу, нападением на Веларис... всем этим. Я и раньше видела, как он был в ярости, но он никогда... никогда не был таким отстраненным. Как если бы моральные принципы и доброта спрятались внутри, в замерзших глубинах, в которые он погрузился.
Я развернула его ладонь, приступая к участку между его пальцами.
— В чем смысл, — сказал он, — всей этой силы... если я не могу защитить наиболее уязвимых в своем городе? Если не замечаю начавшееся нападение?
— Даже Азриэль не заметил –
— Король использовал древнее заклинание и вошел во входную дверь. Если я не могу...
Рис покачал головой, и я отпустила теперь уже чистую его руку, потянувшись к другой. Вода еще сильнее окрасилась кровью.
— Если я не могу защитить их здесь... Как я могу...
Он сглотнул. Я приподняла его подбородок рукой. Ледяная ярость превратилась во что-то слегка разбитое и ноющее.
— Эти жрицы натерпелись достаточно. Я подвела их сегодня. В библиотеке... они больше не будут чувствовать себя в безопасности. Единственное место, принадлежащее только им, где они знали, что были защищены... Сегодня Хайберн забрал его у них.
И у него. Он ходил в библиотеку, чтобы исцелиться — почувствовать себя в безопасности.
Он сказал:
— Возможно, это наказание за то, что я забрал у Мор Веларис — предоставив Кейру в него доступ.
— Ты не можешь так думать — это плохо закончится.
Я отмыла его вторую руку, ополоснула мочалку, потом начала водить ей по его шее, вискам... Успокаивающие, теплые надавливания, не для того, чтобы отмыть его, а чтобы расслабить.
— Я не злюсь из-за сделки, — сказал он, закрывая глаза, когда я провела мочалкой по его лбу. — Если только ты... не беспокоишься о ней.
— Нет.
Рис открыл глаза, будто услышал улыбку в моем голосе, и смотрел на меня, пока я со шлепком швырнула тряпку в ванну и выключила воду.
Он все еще смотрел на меня, когда я взяла его лицо в свои мокрые руки.
— Произошедшее сегодня — не твоя вина, — сказала я, слова заполнили залитую солнечным светом ванную комнату. — Ничего из этого. Виноват Хайберн — и когда мы снова с ним столкнемся, то вспомним эти нападения, раны, нанесенные нашим людям. Мы забыли о книге заклинаний Амаранты — на свою беду. Но у нас есть своя Книга — надеюсь, что с заклинанием, которое нам нужно. И пока... пока мы будем готовиться, и мы примем последствия. Пока мы будем двигаться вперед.
Он повернул голову и поцеловал мою ладонь.