Двор Тумана и Ярости
Шрифт:
— Мне снится, — сказал Рис, придерживая мои волосы, когда меня снова затошнило. — Что это не я под ней, а Кассиан или Азриэль. Она приколола их крылья к кровати шипами, и я ничего не могу сделать, чтобы остановить это. Она приказала мне смотреть, мне ничего не остается, кроме как смотреть на то, как я подвел их.
Я вцепилась в туалет, сплюнув, и нажала на смыв. Я смотрела, пока водоворот воды полностью не исчезнет, прежде чем повернуть голову и посмотреть на него.
Его пальцы были нежными, но сильными, там, где он держал рукой мои волосы.
— Ты никогда не подводил их, — я прохрипела.
— Я
— Я тоже, — мой пот был липким, словно кровь — кровь тех двух фейри…
Я снова развернулась, едва успев вовремя. Другой рукой он гладил, выводил длинные, мягкие линии вниз по моей изогнутой спине, когда я снова избавлялась от ужина. Когда последние спазмы затихли, я выдохнула:
— Пламя?
— Осенний Двор.
Я не смогла найти, что ответить. В какой-то момент я прислонилась к прохладной ванне и закрыла глаза.
Когда я проснулась, солнце проникало сквозь окна, и я была в своей постели — заправленной свежими, чистыми простынями.
* * *
Я уставилась на крутой травянистый склон небольшой горы, дрожа из-за завесы тумана, что текла вокруг. Позади нас земля сменялась острыми скалами и жестоким оловянным морем. Впереди — ничего, кроме широкой, с плоской вершиной горы из серого камня и мха.
Рис стоял рядом, обоюдоострый меч в ножнах за спиной, кинжалы привязаны к ногам, одет в то, что как я могу только предположить, было иллирийской боевой экипировкой, судя по тому, во что Кассиан и Азриэль были одеты накануне. Темные узкие штаны, чешуевидные пластины из кожи — со следами потертостей и шрамов, повторяющие форму скульптурных ног, которые, как я раньше не замечала, были довольно мускулистыми. Его приталенная куртка была с прорезями вокруг крыльев, которые сейчас были полностью расправлены; темные, поцарапанные доспехи защищали плечи и предплечья.
Если его одежда не достаточно сказала мне о том, что нас ждет сегодня — если мой собственный, похожий наряд не подтвердил это, то достаточно было только раз взглянуть на скалу перед нами, чтобы понять — приятного будет мало. Я была так занята в кабинете час назад тем, что Рис написал — вежливую просьбу посетить Летний Двор — что я не подумала спросить, чего мне ожидать здесь. Рис не побеспокоился объяснить, зачем он на самом деле хотел посетить Летний Двор помимо «улучшения дипломатических отношений».
— Где мы? — мои первые слова с момента, как мы появились здесь минуту назад с помощью рассеивания. Веларис был оживленным, солнечным. Это место, где бы он ни было, было замерзшим, пустынным, бесплодным. Только камень и трава, и туман, и море.
— На острове, в самом сердце Западных Островов, — ответил Рисанд, глядя на гигантскую гору. — И это, — сказал он, указывая на нее, — и есть Тюрьма.
Не было ничего — никого вокруг.
— Я ничего не вижу.
— Скала — это Тюрьма. И внутри нее находятся самые дурные, самые опасные твари и преступники, которых ты можешь себе представить.
Войти внутрь — внутрь камня, под другую гору…
— Это место, — сказал он, — было создано
— Почему Амрен не пойдет сюда?
— Потому что когда-то она сама была здесь узником.
— Не в этом теле, я полагаю.
Жестокая улыбка.
— Нет. Вовсе нет.
Я поежилась.
— Подъем разогреет твою кровь, — заметил Рис. — Мы не можем рассеяться внутрь или прилететь — стражи хотят, чтобы посетители шли пешком. Долго.
Я не сдвинулась с места.
— Я… — слово застряло в горле. Пойти под другую гору…
— При панике мне помогает, — сказал он тихо, — напоминать себе, что я выбрался. Что все мы.
— Едва ли, — я пыталась дышать. Я не могла, не могла…
— Мы выбрались. Но все может случиться снова, если мы не зайдем внутрь.
Холод тумана бил мне в лицо. И я попыталась — попыталась — сделать шаг к горе.
Мое тело отказывалось повиноваться.
Я снова попыталась сделать шаг, попыталась ради Элейн и Несты, и мира, который может быть разрушен, но… не смогла.
— Пожалуйста, — я прошептала. Не волнуясь о том, что это означало, что я провалилась в свой самый первый рабочий день.
Рисанд, как и обещал, не стал задавать никаких вопросов, взял меня за руку и вернул нас обратно к зимнему солнцу и насыщенным цветам Велариса.
* * *
Я не вылезала из постели до конца дня.
Глава 18
Амрен стояла у изножья моей кровати.
Я дернулась назад, врезавшись в изголовье, ослепленная яркими лучами утреннего солнца, ища оружие, что-нибудь, чем можно защититься…
— Не удивительно, что ты такая худая, если ты выворачиваешь свой желудок каждую ночь, — она принюхалась и скривилась, — от тебя воняет.
Дверь в спальню была закрыта. Рис сказал, что никто не войдет без его разрешения, но…
Она бросила что-то на кровать. Маленький золотой амулет из жемчуга и облачно-голубого камня.
— Это вытащило меня из Тюрьмы. Носи его, и они никогда не тронут тебя.
Я не прикоснулась к амулету.
— Позволь мне прояснить кое-что, — сказала Амрен, положив обе руки на резные деревянные столбики. — Мне не легко давать тебе этот амулет. Но ты можешь воспользоваться им, чтобы сделать то, что необходимо, и вернуть мне, когда закончишь. Если ты не вернешь его, я найду тебя, и последствия не будут приятными. Но он твой на время вылазки в Тюрьму.
К тому времени, как мои пальцы коснулись холодного метала и камня, она уже вышла за дверь.
Рис не ошибся насчет сравнения ее с огнедышащим драконом.
* * *
Рис бросал хмурые взгляды на амулет все то время, что мы поднимались по склону Тюрьмы, который был настолько крутым, что нам приходилось порой ползти на руках и коленях.
Когда я поймала взгляд Риса, брошенный на ожерелье в десятый раз, то не выдержала:
— Что?
— Она дала его тебе.