Дворцовые интриги на Руси

Толочко Петр Петрович

Возможно, именно эти соображения принимались во внимание, когда разрабатывался план побега. За городом, в потаенном месте, беглецов ожидали верные люди с экипажами, которые должны были быстро увезти их в безопасное место.

Летописец замечает, что когда обе группы соединились, перед ними встал вопрос, куда бежать. Наиболее близкой и недосягаемой для козней галичан была Польша. Но совсем недавно там был убит князь Роман, а Лешко Краковский «мира не створилъ». Как-то их там примут?

Думается, однако, что это сомнения летописца, а не вдовы Романа и ее окружения. Они знали, куда бежать, еще тогда, когда обсуждался план побега. Конечно же, в Польшу. Во-первых, вражда между соседними властителями, как правило, быстро сменялась заверениями в дружбе, и княгиня вполне могла рассчитывать на великодушие

Лешка. Во-вторых, она приходилась «ятровью» ольскому князю, что также вселяло надежду на сочувствие и поддержку.

Так оно и случилось: «Лестко не помяну вражды, но с великою честью прия ятровь свою и д?тят?, сжаливъ си и рече яко дьяволъ есть воверглъ вражду сию межи нами» [229] .

229

ПСРЛ. Т. 2. Стб. 719.

...Вторично Данило Романович утвердился на галицком престоле, как свидетельствует летописная статья 1208 г., с помощью венгров Этому будто бы радовались и бояре, причем не только галицкие, но и владимирские. Радушно была встречена в Галиче и мать Данила. Торжественный акт интронизации ее старшего сына состоялся в церкви св. Богородицы.

Казалось, галицкие и волынские бояре, приняв Данила, искупили свою вину за длительное унижение семьи Романа Мстиславича и впредь не нарушат крестного целования Данилу.

Тем не менее новый конфликт не заставил себя долго ждать. Вскоре галичане принимают решение изгнать из Галича мать Данила, чтобы иметь безраздельное влияние на малолетнего князя. Данило плачет и хочет уйти из города вместе с матерью. Она умоляет его остаться, а сама едет в Белз, «оставивши и (Данила. — П. Т.) у нев?рных Галичанъ» [230] .

За княгиню вступился венгерский король Андрей II. Он идет походом на Галич и вынуждает галицких и владимирских бояр присягнуть ей Не успела, однако, осесть пыль за уходящим венгерским войском, как галичане отступились от своей клятвы. Вновь княгине с сыновьями Данилом и Васильком, а также боярами Вячеславом Толстым и Мирославом пришлось бежать из Галича. Княгиня с Данилом и Вячеславом Толстым ушли в Венгрию, а Василько с Мирославом — в Белз.

230

Там же. Стб. 727.

Почему было принято решение о разделении семьи Романа Мстиславича, сказать трудно. Возможно, приглашение младшему Романовичу последовало от белзских бояр. В пользу этого свидетельствует тот факт, что, когда город с помощью Лешка Краковского был передан Александру Всеволодовичу, белзские бояре остались верны Васильку и ушли с ним в Каменец: «А бояре не изнев?ришася, но идоша вси ко княземь Василькомъ в Камен?ць» [231] . Пристанище княгини и Данила в Венгрии оказалось временным. Когда не без участия короля на галицком престоле оказался боярин Володислав, они отпросились и ушли в Польшу. Лешко радушно принял беглецов, но они не задержались и тут. Летописец сообщает, что из Польши Данило с матерью ушли в Каменец. Воссоединение семьи князя Романа было с энтузиазмом встречено боярами: «И оттуда же иде (Данило. — 77. Т.) в Каменець с матерью своею, брат же его Василько и бояре вси ср?тоша и с великою радостию» [232] .

231

Там же. Стб. 728-729.

232

ПСРЛ. Т. 2. Стб. 729.

...Прошло много лет. Галич не раз переходил из рук в руки. Причем не только в русские, но и в венгерские. С 1219 по 1228 г. в нем княжил тесть Данила Романовича Мстислав Удалой, отдавший предпочтение Галичу перед Новгородом. По совету льстивых бояр он выдал замуж за венгерского королевича Андрея свою младшую

дочь, а затем вынужден был передать зятю и галицкий престол. Мстислав пытался противиться такому решению коварных галичан, полагая, что Галич необходимо отдать Данилу, но те настояли на своем. Обоснованием целесообразности именно такого решения было то, что под Андреем Мстислав якобы мог в любой момент вернуть себе Галич, а в случае передачи его Данилу распростился бы с ним навеки.

Оказалось, однако, что таковой была воля не всех галицких бояр. Нашлись и такие, кто хотел видеть на галицком столе Данила. Незадолго перед смертью Мстислав Удалой пытался встретиться с зятем, но боярин Глеб Зеремеевич не позволил ему этого. Мстислав же якобы хотел поручить Данилу, к которому имел любовь великую в сердце, свой дом, своих детей и, вероятно, престол, но раскаяние его было запоздалым. Ничего изменить он уже не мог.

В 1229 г. галичане отступились от венгерского королевича и изгнали его из Галича. С ним, как свидетельствует летопись, ушел из города лишь один боярин Судислав, хотя сторонников у него среди галицких бояр было много. Остальные, видимо, притаились в ожидании лучших времен. Королевич Бела пытался вернуть брату Андрею утраченный престол, но в сражении под Галичем с Данилом Романовичем и его союзниками потерпел поражение и вынужден был отказаться от этой мысли. Летописец заметил при этом, что в поражении королевича и его отступлении не последнюю роль сыграло и «нев?рство боярь галичкихъ». Видимо, они обещали ему содействие в овладении Галичем, но не сдержали своего слова.

«Данилъ же Божьею волею одержа град свой Галичь» [233] — подытожил летописец свою повесть о возвращении Данила Романовича в 1229 г. на престол, от которого был отлучен Галицкими боярами на долгие годы.

Многое изменилось за это время. Прежде всего, сам Данило Романович. Он вырос и возмужал. Прошел горнило трудной княжеской борьбы. Закалился в военных сражениях, в том числе и с монголо-татарами на Калке. Научился брать верх над коварными и крамольными боярами. Верной опорой ему был теперь брат Василько, который также стал взрослым и занимал прочное положение на Волыни. С Киевом Данило установил добрые отношения, заняв положение чуть ли не соправителя Владимира Рюриковича.

233

ПСРЛ. Т. 2. Стб. 761.

Не изменилось только галицкое боярство. Как и многие десятилетия прежде, оно продолжало интриговать, не желало отличать князя от самозванца, наследного принца киевской правящей династии — от ставленника соседней страны.

Не прошло и года после утверждения Данила в Галиче, как льстивые бояре начали тяготиться им и плести против него новый заговор. На тайном совете они решили убить князя с помощью огня: позвать Данила на заседание думы, затем закрыть в помещении и поджечь его. Этот иезуитский план превратить князя в живой факел чем-то напоминал жестокую акцию сожжения галичанами Настасьи, с той лишь разницей, что тогда это делали явно на виду у всего города под одобрительные возгласы толпы, а теперь пытались осуществить тайно. На худой конец можно было такую смерть и на несчастный случай списать.

Осуществлению коварного плана галицких бояр случайно помешал брат Данила Василько. Во время заседания думы он неожиданно вышел из помещения и обнаружил подозрительные приготовления боярина Молибоговича и слуги венгерского короля. Обнажив свой меч, он пошел на них. Те, как свидетельствует летописец, испугались Василька и побежали, решив, что их заговор раскрыт. В действительности ни Василько, ни Данило и не догадывались, какая смертельная опасность им грозила.

Вскоре Василько уехал в свой Владимир, а галицкие бояре, понуждаемые, по-видимому, посулами венгерского короля, продолжили поиск случая, чтобы убить Данила. План их остался прежним, только теперь они задумали осуществить его не в Галиче, а в одном из пригородных боярских поместий. Выбор пал на Вишню. Боярин Филипп, которого летописец именует безбожным, пригласил Данила в это поместье на пир. Ничего не подозревающий князь принял приглашение и отправился в Вишню. Там тем временем шло совещание, как лучше устранить князя.