Двойная ошибка

Морейно Аля

Очень боялась услышать это с момента, как узнала, что дети находятся у Лёни. Вынуждена согласиться: в чём-то он объективно прав. С финансами у меня туго, да и в столице для талантливых детей куда больше возможностей. Но не всё же в жизни меряется деньгами и перспективами! Я не переживу расставания с ними! Они – всё, что у меня есть в этой жизни! 

– Верни мне, пожалуйста, детей! – плачу в трубку.

Чувствую себя жалкой, униженной и, как никогда, уязвимой. У меня нет аргументов, чтобы спорить с ним. Нет денег на билет до столицы. Нет сил, чтобы выйти на работу

или хотя бы сходить в магазин. Через неделю не будет жилья. Какой смысл сопротивляться и что-то требовать?

– Нет, Лина, я не верну тебе их. Детям нужны нормальные условия жизни, нормальная еда и полноценные занятия. Им нужно нормальное окружение и развитие их способностей. Что из этого способна им дать ты?

– Детям нужна мать, им нужна моя любовь! Зачем они тебе? Где ты был все эти десять лет? Они не были нужны тебе тогда и не нужны сейчас! Ты ведь отдал их своей бабушке, чтобы не возиться с ними!

– Где я был десять лет, мы поговорим с тобой не по телефону, а при встрече. Ты получишь возможность видеться с детьми при одном условии, – равнодушным голосом вдребезги разбивает мои эмоции.

Всего лишь видеться? Как это понимать? За что он так жесток со мной?

– Так вот, ты переедешь в столицу, устроишься на нормальную работу, чтобы никому даже в голову не пришло распускать сплетни, что мать моих детей – эскортница, которая развлекает мужиков. Если снимешь нормальное жильё, то я подумаю, чтобы разрешить детям жить с тобой.

Зачем он это говорит? По какому праву? Зачем так оскорбляет меня? Я никогда не была эскортницей, и он это знает! Я десять лет наизнанку выворачивалась, чтобы у детей было всё необходимое. Сколько кругов ада прошла, пока он жил припеваючи без груза ответственности за своё, между прочим, решение!

– Но как я это сделаю?

Условие кажется совершенно невыполнимым. Тут у меня есть знакомые, которые могут поддержать и помочь с работой, а что я буду делать в незнакомом городе? 

– Думай и решай. Я условие озвучил. Дети сейчас обеспечены всем необходимым, за это можешь не волноваться.

– Лёня, но им же нужна мама!

– Не спорю. Всё в твоих руках.

Я готова согласиться с его доводами – детям в столице будет лучше, тем более, если Лёня их обеспечивает. Мне ли не знать, сколько денег уходит на двойняшек? Но что же мне делать?

Раз дети сюда не вернутся, то и смысла продолжать платить за квартиру нет. Поэтому трачу последние силы на упаковку вещей. Всё, что у нас накопилось за годы жизни тут, мне не увезти. Что-то откладываю отдать малоимущим, что-то выбрасываю, что-то выставляю на продажу за копейки. Большой пакет оставляю у Светы в кладовке, беру у неё немного денег в долг и покупаю самый дешёвый билет.

Столица встречает холодом и промозглым ветром – весна пока только на календаре. Спускаюсь в метро, с трудом волоча за собой чемодан с детскими вещами и рюкзак со своими. Адрес знаю от Арслана, нахожу его легко. Сын предупредил, что территория закрыта и охранник на входе пропустит меня только с согласия бабушки. Какие указания на этот счёт дал ей Лёня – не представляю, а потому подходить к нему не решаюсь.

Обычно

утром по выходным бабушка идёт с детьми на прогулку. Надеюсь хоть на улице повидаться с ними и передать чемодан. Мы договорились, что когда они будут одеваться, сын мне позвонит или пришлёт сообщение. Но время идёт, а никаких сигналов нет. Стою возле забора, поглядывая во двор, чтобы не пропустить, когда они выйдут.

Возле ворот тормозит большая серебристая машина. Водитель ждёт открытия ворот. Но когда это происходит, почему-то не едет, а выходит и идёт в мою сторону. 

Сердце падает – я узнаю в мужчине Лёню. Накричит? Прогонит? Пригласит войти внутрь? Я ощутимо продрогла и не отказалась бы сейчас погреться и выпить горячего чая.

– Приехала? – не говорит, а выдыхает.

Киваю.

– Я привезла детям вещи, – показываю на чемодан. – И хотела бы с ними увидеться.

– Сегодня не получится, у нас другие планы.

Лёня явно торопится и нервничает. Я настолько расстроена и разочарована, что даже не сразу нахожу что сказать.

– А когда? Когда я могу приехать к ним? Пожалуйста…

Как же это унизительно!

– Ты надолго в столицу? Где ты остановилась?

– Пока не знаю, я только с поезда.

– Хорошо, как устроишься, пришли мне свой адрес. Вечером созвонимся.

Лёня берёт у меня из рук чемодан. Наши пальцы на мгновение соприкасаются, вызывая короткое замыкание. Бросает на меня взгляд, я отвожу глаза, чтобы он не увидел в них слёзы, которые уже не получается сдерживать. А когда смотрю в его сторону снова, то вижу удаляющуюся спину.

Ещё немного стою возле забора в надежде хоть краем глаза увидеть детей, если они будут с отцом куда-то ехать. Но вскоре получаю сообщение от Арслана, что они гулять не пойдут, потому что у них гости.

Глава 12

Леонид

Дети за два месяца переворачивают мой мир. Трудно сказать, когда моё сердце принимает их окончательно. Может быть, когда заболевает Эдже? Бабуля вызывает меня, и я провожу всю ночь возле дочери, не смыкая глаз.

– Она у нас слабенькая, часто болеет, у неё всегда высокая температура, и мама делает ей уколы, – с озабоченным видом выдаёт Арслан.

Я взволнован и растерян, не представляю, как действовать в такой ситуации. Бабушка тоже теряется, я – единственный внук, которого она нянчила, остальные выросли без неё за границей. А маленьким я был когда-то очень давно, тогда и лекарства были другие, и рекомендации врачей отличались от нынешних. 

Когда термометр показывает тридцать девять, вызываю “скорую”, потому что на улице темно и мне страшно. Кажется, даже когда меня избивали в посадке десять с лишним лет назад, я не так испугался. Панически боюсь, что с моей дочерью что-то случится, но ещё больше опасаюсь не оправдать доверие её матери.

Медики ставят Эдже диагноз “ОРЗ”, сбивают температуру и уезжают, оставив список назначений. Когда заикаюсь о больнице, они смеются мне в лицо:

– Папаша, вы чего? У девочки обычное ОРЗ. Пара дней – и будет как огурчик.