Двойное убийство
Шрифт:
Как я уже говорила, эта женщина умела изящно выразиться.
Подбородок Вильмы снова взлетел вверх.
– Понятное дело, это я все устроила. Отдала детей на усыновление, помогла подыскать подходящих родителей – но ведь это был мой долг. Все было организовано с помощью моей церкви. Апостольской церкви Священного Писания.
Об этом богоугодном заведении я слышала. В основном потому, что о ней упоминалось в новостях на радиостанции Нэн. Прошлым летом Апостольская церковь Священного
Очевидно, прихожане ожидали, что их всей компанией переселят живьем на небеса. Журналистская братия тут же прозвала эту церковь «чертовым колесом». Помнится, мне тогда очень хотелось оказаться в их лоне в ближайшее воскресенье и послушать, как пастор будет объяснять своей пастве, почему они все еще обретаются на грешной земле. А кстати, угрюмый настрой Вильмы, вполне возможно, объясняется этим острым разочарованием.
Старушка, очевидно, расценила наше молчание как упрек в том, что она отдала племянников в чужие руки. Она выпрямилась в кресле.
– Ну не могла же я оставить мальчиков у себя! Я обвела глазами многочисленные безделушки.
Она была совершенно права.
– Тем более учитывая, в какой семье они росли, – продолжала Вильма. – Они были такие невоспитанные – сущие дьяволята. К тому же я сомневалась, что мальчишки действительно мне родня. Их мамаша так себя вела… Не говоря уже о том, что я всю жизнь страдаю от болей в спине… но уж это мой крест.
Я вспомнила, как шустро страдалица впорхнула в свою гостиную. Завидная выдержка!
– И вдобавок, – поспешно добавила Вильма, – мне и содержать-то мальчиков было не на что. Тедди с этой женщиной жили на широкую ногу, но, когда погибли, оказалось, что они должны всем и каждому. Даже деньги, вырученные от продажи дома, не покрыли всех долгов.
Я открыла рот, чтобы выказать сочувствие, но Вильма не нуждалась в ободрении.
– Разумеется, я позаботилась, чтобы мальчики хорошо устроились, – заявила она, в сотый раз вздернув подбородок. – Это было самое меньшее, что я могла сделать!
И вновь она была права.
– А брат Рассела? – спросила Нэн. – Как его теперь зовут?
Мы с Нэн уже знали ответ. Родственник – вот как его назвала Элис. И нагловатая особа из шкафа, его жена, это подтвердила. Мы с сестрой переглянулись и в один голос с Вильмой воскликнули:
– Глен Ледфорд!
– Так вы знали? – нахмурилась Вильма. – Кто-то разболтал? Кто-то вынес сор из дома?
– Дело в том, что вчера мы случайно познакомились с женой Глена, – пояснила Нэн.
Вильма нахмурилась еще сильнее.
– Ну нет! – возразила она, качая головой. – Все эти годы я поддерживала с
Я живо представила, как приемные мамы и папы всякий раз при виде спешащей с визитом тетушки Вильмы прячутся под кроватями.
– И когда мальчики выросли, я поддерживала с ними контакты. Если бы Глен связал себя священными узами брака, то я об этом знала бы! – Вильма ткнула в сторону Нэн глиняным мышонком. – До недавнего времени я даже знала, где Глен живет. В жалком мотеле в Джефферсонвиле. А до этого обитал в Чаттануге.
– А где он сейчас, вы не знаете? – спросила Нэн.
Вильма как будто обиделась.
– Глен появится! Всегда появляется. Особенно если хочет занять несколько долларов. – Впервые она улыбнулась. – Я даю ему под хорошие проценты.
Ну прямо сама доброта!
– А как насчет приемных родителей Глена? – не отставала Нэн. – Вы знаете, где они?
У Вильмы сделался такой вид, словно Нэн задала один из дурацких вопросов Джейка.
– Ну, видите ли, когда мальчики подросли, мне незачем было поддерживать отношения с посторонними людьми. Ведь они-то мне не родственники. – Она пожала плечами и вновь принялась полировать мышонка. – И потом, я не смогла их отыскать. Они переехали – в другой штат, как сказали соседи, – и никто не знал их нового адреса. Представляете?!
Вполне. Бедняги наконец-то улизнули от доброй тетушки Вильмы.
– Минутку, – не сдавалась Нэн. – Но если вы не знаете, где теперь живет Глен и где его родители, откуда вам известно, что он не женат?
Сердито глянув на нее, Вильма с громким стуком опустила мышонка на стол.
– Но я же сказала, женат был только Рассел!
Мы с Нэн обменялись взглядами, словно говоря: «Если Вильма права, кто же тогда та женщина в мотеле?»
Глава двенадцатая
НЭН
Временами с трудом верится, что когда-то мы с Берт были единым целым, и однако, я так понимаю, изначально мы представляли собой единую оплодотворенную яйцеклетку, которая неизвестно почему в один прекрасный день решила разделиться и образовать двух человек вместо одного. Причем мы с Берт пребывали в единстве дольше, нежели большинство близнецов. Очевидно, так и получаются зеркальные близнецы. Если яйцеклетка тянет с решением – что в нашем случае неудивительно, – в итоге создаются зеркальные образы.