Двойной стандарт
Шрифт:
«Ну что ж, конечная цель достигнута, теперь подождём».
Ждать пришлось долго, хотя вой прекратился через несколько секунд при отсутствии повторных внешних воздействий. Гость появился неожиданно и нажал на пульт-брелок. Электронный сторож крякнул несколько раз, хозяин приступил к осмотру. Не заметить спущенной шины мог разве только слепой. Подняв колпачок, владелец иномарки осмотрелся вокруг: двор фактически пуст, лишь в его конце под деревом на лавочке тихонько ворковали две старушки, покой и безмятежность, никому до него нет дела.
«В
Покрутившись около машины, словно лис у закрытого курятника, и не обнаружив ничего подозрительного, владелец достал переносной компрессор из багажника. Тишину нарушил весёлый рокот, колесо, набирая дворового воздуха, поднималось над асфальтом.
«Мы же крутые! Нам всё нипочем!» – теперь не выдержало и правое полушарие Хрусталёва, своими комментариями давая понять, что труды его пропали даром.
«Ну почему, – возразило левое, – следующий раз, если всё повторится, отправим на шиномонтаж, и будете сэр туда кататься, пока не освоите правила приличия».
Тут налетел слабый ветерок, и шелест листвы приглушил механический рокот. Деревья запоздало качнулись, двигая тени, прямой солнечный свет пробежался по лицу Хрусталёва.
«Стоп, что я делаю? – проявилась объединённая мысль в голове, – Прошло четыре месяца с момента окольцовки, а я всё игрушками занимаюсь, нужно предпринять что-то более серьёзное».
Во дворе снова всё стихло, но лёгкий вихрь оставил в душе Хрусталёва слабое чувство сожаления… о содеянном. Возникновение мысли о «серьёзном» притупило душевную щепетильность и задало направление поиска – интернет.
Там-то Андрей и повстречал статью «Паранормальные психические явления и способности и их разновидности», из которой почерпнул много интересного о подобных явлениях, но личность автора заинтриговала ещё больше. Уфолог Рогалёв находился в шаге от Хрусталёва: он жил с ним в одном городе.
На самом деле Рогалёв оказался не уфологом, а кандидатом физических наук, преподавателем местного классического университета. В аннотации излагалась и тема его кандидатской диссертации, затрагивающая вопросы теоретических исследований в области современной квантовой хромодинамики. Под его именем ещё много других научных статей, но внимание Андрея привлекла ещё одна, о материальности мыслительной энергии. Интуиция подсказывала ему, – это то, что нужно.
Узнав в секретариате телефон кафедры, где трудился Алексей Борисович Рогалёв, он со второй попытки всё-таки связался с ним. После долгих выяснений и препирательств, но главным образом после упоминания интернет-публикаций учёного, телефонный разговор приобрёл некую устойчивость и смысл.
– Хм… – послышалось в трубке, – у меня много статей и на разные темы.
– Да, конечно, по квантовой хромодинамике, но мне ближе – о паранормальных психических явлениях, – озвучил истинные намерения Хрусталёв.
– Вы знаете, я
– Алексей Борисович, вы единственный земляк-корифей в этих вопросах, ну не ехать же мне в Москву или Новосибирск. Прошу, выделите часок вашего времени, – взмолился Хрусталёв.
Что повлияло на Рогалёва, понять сложно, но он неожиданно согласился:
– Ну, хорошо, сделаю скидку на ваше пролетарское происхождение, но только в конце месяца, сейчас сессия, перегружен основательно. Перезвоните числа так двадцать пятого, договоримся о конкретной дате.
«Какая сессия? Сейчас ноябрь», – удивилось левое полушарие.
Правое поддержало ход мысли: «Отфутболивает, своя технология».
«Ладно, перезвоним», – согласился с самим собой Андрей.
Созвонившись в конце месяца с Рогалёвым, он всё-таки получил возможность аудиенции. И вот на следующий день после звонка в условленное время, измерив периметр университетского городка решительным шагом, он остановился у массивного трёхэтажного здания постройки первой половины прошлого века с надписью из лепнины на фризе «Физический факультет». Постояв немного у парапетного входа со стёртыми мраморными ступенями, энергично преодолел портал.
Здание внутри было таким же основательным, как и снаружи: высокие потолки, мраморные лестницы с чугунными перилами, дубовые, до трёх метров высотой, двери в коридорах. Величие и монументальность присутствовали во всём, но с годами лоск потерялся, и у вновь входящего создавалось ощущение, что зодчие знали заранее: у потомков на ремонт всегда не будет хватать денег, оттого и строилось на века из качественного и недешёвого материала.
Отыскав нужную дверь, попытался тихонько приоткрыть её, но не тут-то было, крашеный дуб и размер двери придали ей массивность, и она не поддавалась. Взявшись обеими руками за ручку, Андрей с усилием дёрнул и не рассчитал, дверь с шумом открылась, мужчина худощавого телосложения в очках с золотой оправой, сидящий за коричневым столом, моментально повернулся на звук, окинув его вопросительным взглядом.
– Извините, – сконфужено, как студент-первокурсник, оправдался Хрусталёв, – вы не подскажете, как мне отыскать Рогалёва Алексея Борисовича.
– Подскажу, это я.
– Здравствуйте, я Хрусталёв, мы условились о встрече вчера по телефону.
– А, военный уфолог, здравствуйте, проходите.
– Почему уфолог? – протискиваясь через дверной проём в аудиторию, возразил Андрей.
– Ну, а кто же вы? – вопросом ответил его новый знакомый, – если вас привлекла статья о паранормальных явлениях. Или вы пришли обсудить последовательность теории элементарных частиц?