Двойня для капитана
Шрифт:
Заворачиваю за большой фургон, припаркованный на углу, и вдруг на лавочке возле подъезда вижу маму.
Сначала думаю, что мне показалось, потом всерьез рассматриваю мысль убежать, но вовремя беру себя в руки и все-таки окликаю ее первой.
– Мам! А ты что здесь делаешь?!
– Говорю с плохо скрываемым удивлением.
Она подхватывается с лавочки, поправляет сумочку, очки, подходит ко мне ближе, переводит взгляд на коляску и обескураженно тянет:
– А это что у тебя
Во мне просыпается злой троль.
– Гуси, - хмыкаю.
– Так модно сейчас выгуливать.
– Это же дети!
– Заглядывает мама в коляску.
Я инстинктивно отворачиваю ее от бестактного внимания.
– Да, мам, это дети, - пожимаю плечами.
– Ты чего приехала? Просто в гости? Тогда давай поднимемся в квартиру и поговорим. А то мы уже давно гуляем.
– Чьи это дети?!
– Восклицает мама.
– Мои.
– От Славика?
– Ахает, заламывая руки.
Я не понимаю с чего вообще у нее в голове родилась эта безумная мысль и хлопаю глазами.
– Нет, дети не от Славика.
– Вот так всем и говори, - вдруг начинает активничать мать.
– А то вдруг до Таточки дойдёт, она расстроится. И с ребеночком не дай Бог что…
Я шокировано слушаю ее умозаключения и не скрываю накрывшей меня злой обиды.
– Значит, меня можно было волновать? Да?
– Взвиваюсь.
– У вас такой мысли, что я от жениха могу быть в положении не возникло?
– Так ты же уже родила, - будто не понимает сути моей претензии мама.
– Нельзя быть такой эгоисткой, Аля!
– Все! Хватит!
– Вскидываю руки.
– Я пошутила. Дети не мои. Что ты хотела, говори, пожалуйста. Не уверена, что причина визита в родительской тоске по старшей дочери!
– Фух! Не твои… Так это же хорошо, - выдыхает мать.
– Тогда давай поднимемся на чаек.
– Нет уж, - отвечаю жестко.
– Говори, что хотела. Без прелюдии и чая.
Вижу, что мать мнется. Крутит сумочку.
– Ну ты же знаешь, что у отца хронический бронхит. Кашляет по ночам.
– Ему нужно лечение?
– Не в этом дело.
– А в чем?
– Теряю я терпение.
– В том, Таточке же скоро рожать…
– И?
– И Славик с Татой в проходной комнате живут. Отец будет вставать ночью - ребеночка будить.
– И…
– И может быть, ты все-таки уступишь сестре квартирку?
– Выдает мать.
– Что?
– Я даже на мгновение теряю дар речи и просто открываю-закрываю рот. Вот это наглость!
– Ну а что такого? Поспишь на диванчике с нами. Как раньше. Я буду тебе завтрак перед работой готовить.
– Добавляет заискивающе.
– А не пошли бы вы все в задницу?!
– Отвечаю с чувством.
– Это моя квартира. Я плачу за нее ипотеку! Никого
– Ты почему кричишь на мать?
– Дрожат губы родительницы.
– Ты как разговариваешь?
– Как? Да как ты вообще решилась мне это предложить? В конце концов, куда пойдут эти дети, - киваю на коляску, - где у вас в квартире будут спать?
– Это ж не твои…
– Не мои, - киваю.
– Но будут мои. Я их на помойке нашла. Несколько суток в себя приводила!
– Где нашла? Снова эти твои шуточки!
– Это не шуточки!
– Трясет меня от обиды.
Как мама вообще может: так сильно любить Тату и на столько ни в гроши не ставить меня. Что со мной не так?
– Алина Дмитриевна, - вдруг слышу мужской голос у себя за спиной.
– У вас все в порядке?
Оборачиваюсь и вижу своего начальника. Сговорились они все сегодня что ли?
Прикрываю глаза и делаю глубокий выдох. Все через жопу!
– Семен Петрович! Здравствуйте!
– А это кто?
– Влезает мать.
– Познакомьтесь, - игнорирую ее вопрос.
– Моя мама - Любовь Ивановна. Мама - это мой начальник.
Семен Петрович с интересом смотрит на коляску, явно ожидая объяснений. Я не спешу их удовлетворять.
– Вы получили отчеты?
– Перевожу тему на работу.
– Вопросов не возникло?
Малыши, просыпаясь, начинают капризничать.
А я просто уже нервничаю от того, что зажата в угол.
– Да, по отчету есть вопросы.
– Отвечает начальник.
– Почему вы их не написали?
– Алина, может быть, надо вернуть детей и поговорить о работе за чаем?
– Решает не вовремя влезть с советом мама.
– С таким приятным мужчиной…
– Действительно, Алина Дмитриевна, - вторит ей начальник.
– Это мои дети, ясно вам?!
– Рявкаю.
– От вас, Семен Петрович! Тебе так легче, мам?
– Перевожу на нее давящий взгляд.
– А теперь мы с Семеном Петровичем пойдём ко мне домой и поговорим об этом.
Разворачиваю коляску и иду к подъезду. Все-таки объясняться с каждым по отдельности сильно проще, чем быть между двух огней.
Начальник ожидаемо спешит за мной следом.
– Алина… - проглатывает отчество.
– А когда это мы с вами уже?
– Заходите в подъезд. Расскажу, - отвечаю ему и бросаю взгляд на мать, которая уже кому-то звонит по телефону.
Понесла новость. Сорока!
Испытываю от случившейся встречи странное ощущение отчаянного куража.
– Так и когда?
– Не успокаивается начальник, пока мы едем в лифте.
– Да расслабьтесь, - хмыкаю.
– Никогда мы с вами не были и быть не сможем.