Дьявол Фей-Линя

Асбери Герберт

— Хендрикс! — позвал инспектор. — Подойдите ближе.

Слуга нервно приблизился к столу.

— Положите руки на стол, — распорядился инспектор, — ладонями вниз.

— В чем дело, сэр? — спросил дворецкий.

— Положите руки на стол, — повторил инспектор, — вниз ладонями.

Хендрикс подчинился, и на правой руке, прямо под суставом безымянного пальца, мы увидели длинную царапину — красную незажившую ранку, которая, без сомнения, появилась совсем недавно.

— Где вы поцарапали

руку? — спросил Конрой.

— В подвале, сэр, — отвечал дворецкий, нервно переминаясь с ноги на ногу. — Я помогал полицейскому передвинуть коробку и зацепился рукой за гвоздь.

— Полицейскому, который был потом убит?

— Да, сэр.

Инспектор Конрой посмотрел на дворецкого долгим и многозначительным взглядом.

— Но такую царапину может нанести и ноготь, верно? — наконец спросил он.

— Да, сэр, — ответил дворецкий. — Полагаю, так, сэр. Не знаю.

— От этого ногти не сломались бы, — вмешался я.

— Что ж, — сказал Конрой. — Должно быть, ты прав.

Он повернулся к слуге.

— Сядьте на диван, Хендрикс, — сказал он. — Я хотел бы задать вам несколько вопросов.

Глава одиннадцатая

ИСТОРИЯ ДВОРЕЦКОГО

Старое, морщинистое лицо дворецкого говорило о долгой жизни и богатом опыте. Оно было смуглым, восточного типа, с блестящими черными глазами миндалевидной формы. Я вдруг подумал, что он легко сошел бы за китайца. Очевидно, та же мысль пришла в голову инспектору Конрою, и первый вопрос, который он задал дворецкому, звучал так:

— Откуда вы родом, Хендрикс?

— Я родился в Индии, сэр, — ответил дворецкий.

— Какой вы национальности?

— Моя мать была индуской, отец мой китаец, — тихо ответил он. — Но я образованный человек, сэр! — продолжал слуга с внезапной вспышкой гнева. — Я учился в Гейдельберге и Сорбонне!

— Почему вы называете себя Хендриксом?

— Мое настоящее имя трудно выговорить. Мистер Дигер звал меня Хендриксом. Я принял это имя, когда приехал сюда.

— Давно вы служите у мистера Дигера?

— Я поступил к нему в услужение около пятнадцати-двадцати лет назад, сэр. Я сопровождал его во время экспедиции из Калькутты в центральную Индию, и он привез меня с собой в Соединенные Штаты.

— В доме есть еще слуги?

— Проживающих нет, сэр. Повар, служанка и горничные приходят ежедневно. Но в доме из слуг живу только я.

— Итак, мистер Дигер живет один?

— Да, сэр.

— У него есть родственники?

— Мне о них ничего не известно, сэр. Но мистер Дигер очень скрытен. Он никогда не посвящал меня в свои дела.

— Вы говорили, что и раньше видели молодую женщину, которая пришла сегодня с нами, — сказал инспектор

Конрой.

— Да, сэр. Кажется, видел. Несколько лет назад.

— Где?

— Здесь, сэр. Она несколько раз приходила в дом. Беседовала с мистером Дигером в библиотеке, но надолго не оставалась.

— Она всегда приходила одна?

— Нет, сэр. Однажды с ней пришел мужчина, а в другой раз женщина. Она называла ее своей матерью. Это было давно.

— Как давно?

— Точно не помню, сэр. Пять лет тому, два года… Не припоминаю.

— Является ли эта девушка родственницей мистера Дигера?

— Не знаю, сэр.

Инспектор помолчал.

— Хорошо, — наконец произнес он. — А теперь расскажите, что произошло сегодня вечером.

Дворецкий сообщил, что Джером Дигер, вернувшись домой около десяти, направился прямо в библиотеку, как было у него заведено.

— Он был занят, мне кажется, составлением каталога своей коллекции, — продолжал дворецкий. — Я постучал в дверь около половины двенадцатого и спросил, не понадобится ли ему что-либо, так как собирался лечь спать. Мистер Дигер попросил его не беспокоить.

— Вы пробовали открыть дверь?

— Да, сэр. Я постучал и затем нажал на дверную ручку.

— И дверь была заперта?

— Да, сэр. Она не открылась.

— Мистер Дигер обычно запирал дверь?

— Он никогда раньше не запирался, сэр, но в какой бы комнате ни находился, всегда закрывал окна и задергивал портьеры. Он отличался… некоторыми странностями, если можно так сказать.

— Он это как-то объяснял?

— Видите ли, сэр, однажды он сказал мне, что когда-нибудь с ним что-то расправится и что гибель, вероятно, явится через окно.

— Он говорил, что его убьет? — встрепенулся Конрой.

— Нет, сэр, — ответил Хендрикс. — Сказав это, мистер Дигер рассмеялся, и я подумал, что он шутит. Но он всегда проверял оконные засовы. И очень не любил выглядывать из окна.

— Почему? — спросил Конрой.

— Не знаю, сэр. Помню, он сказал мне: «Хендрикс, как-то я увидел кое-что из окна — скажем, своего рода окна. При виде такого у тебя кровь застыла бы в жилах!»

— Он пояснил, что означали эти слова?

— Нет, сэр.

— А вы его спросили?

— Да, сэр. Он сказал, что не рассказывал об этом никому, кроме своей внучки. Она знает об этом деле все, сказал он, и ей известно, что именно его убьет.

— Вы когда-либо видели его внучку?

— Если и так, она не представлялась, сэр.

— Происходило в доме что-либо необычное до нападения на мистера Дигера?

— Нет, сэр. Я ничего не слышал и не видел, пока не услыхал крик мистера Дигера.

— Где вы в этот момент находились?