Дьявол сказал "бах"

Кадри Ричард

— Нет! — кричит она. Теперь она злится. — Это было очень давно. Было темно, и было негде стоять.

— Улицы были разрушены? Землетрясение?

— Не помню никаких улиц. Я плавала.

Она раскидывает руки и кружится, словно игрушечный воздушный шарик.

— Звучит весело. Ты была на корабле?

Она останавливается. Встаёт на колени и стучит по окнам по бокам автобуса. Призраки внутри визжат и сбиваются в кучу в противоположной стороне.

— Всё, что я помню, это холод, ветер и мерцающие звёзды.

Сейчас

она действительно на взводе. Поворачивается к призракам на краю кратера. Кричит и бросается на них в атаку. Пробегает лишь несколько метров, и все они исчезли. Она поворачивает к первому автобусу, нанося удары ножом по металлу. Пиная его. Сминая крышу и бока. Этот ребёнок — чистая мощь, застрявшая в больном разуме. Не знаю, пожалеть её или бежать, сломя голову. Она поворачивается и смотрит на меня так, словно забыла о моём присутствии.

— Ты здесь, чтобы убить меня?

— Ты уже спрашивала.

— Ты убьёшь меня позже.

— Только если придётся.

— В основном я делаю что-то потому, что приходится.

— Кто-то велит тебе убивать других призраков?

— Нет. Они в основном его, и бегают не слишком быстро, так что я просто делаю это. Но люди. Мне нравится убивать их. Тех, кто этого заслуживает.

— Откуда ты знаешь, что они этого заслуживают?

— Просто знаю. Чувствую это внутри, когда этот человек называет мне их имена.

— Тедди?

— Знаешь, свирепый пытался убить меня. Ты ведь не собираешься убить меня сейчас?

— Не сейчас. Я убью тебя, только если придётся.

— Спасибо. Знаешь, свирепый уже пытался контролировать меня и заставлять делать плохие поступки. Может, я смогу помочь тебе освободиться, и ты сможешь перестать убивать.

Она вытягивает руки и кружится.

— Я Ламия. Я дышу смертью и плююсь местью.

Она роняет руки и садится в грязь. Трёт глаза, внезапно превратившись в усталую грязную маленькую девочку.

— Я хочу спать. Больше не хочу разговаривать.

— Ты собираешься и дальше убивать людей?

Она сворачивается калачиком на земле в своём вечернем платье.

— О да. Много. Небо будет самых разных забавных цветов.

Вдоль края кратера выстроились банды убитых детей. Они изрезаны, но не боятся Ламии. Чтобы с ними не случилось, она этого не делала.

Черри ждёт, когда я поднимусь обратно на улицу. Она подбегает и хватает меня за руку. Я продолжаю идти.

— Ты не убил её. Почему?

— Я не готов. Мне известна часть происходящего, но недостаточно. Пока не буду знать всей картины, я не убью единственное существо, которое могло бы дать мне ответы.

— А как насчёт нас? Что случится, когда она придёт за нами?

— Она когда-нибудь нападала лично на тебя?

— Нет.

— Тогда ты в безопасности.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что таких, как ты призраков нет в её списке намеченных жертв, и

пройдёт ещё какое-то время, прежде ты в нём окажешься. Достаточно долго, чтобы ты поумнела и двинулась дальше.

— Откуда ты знаешь?

— Брось.

Черри встаёт у меня на пути.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что ты не одна из Его, что означает, что ты одна из моих. Что, в свою очередь, означает, что ты, определённо, проклята. А она пока что не охотится за проклятыми.

Черри делает пару шагов назад. Закрывает рот рукой.

— Ублюдок.

— Тебе не обязательно её дожидаться. Выбирайся отсюда и спасайся.

Она прислоняется к развалинам арки Чайнатауна, закрыв руками своё нелепое мультяшное личико.

— Уходи, Джеймс. Ты снова меня подвёл. Ты не лучше Паркера.

— Береги себя. Подумай о том, что я сказал.

Я направляюсь обратно к станции Тенебре. Толпа следует за мной до лестницы, но никто из них не следует за мной вниз.

— Любой из вас тоже может уйти. Вам не обязательно так жить.

Я спускаюсь в туннель и иду обратно в темноту.

И открываю глаза, лёжа на спине в своей комнате в «Шато». Касабян ковыляет прочь от круга с моей рубашкой в руке. В том месте, где он нарушил кровавый круг, на плитке смазанное пятно.

Я сажусь. У меня сгустки крови на руках и в волосах. От меня разит потом. Но есть один приятный сюрприз. Нанесённая мне Бесёнком рана полностью затянулась. Даже не осталось шрама.

— Я собираюсь принять душ.

— Лучшая новость за весь день. А вот и кое-что для тебя. Производство верёвок и ядов в Аду на подъёме. Суицид выглядит новинкой для крутых парней. Этим демоническим бедолагам не нужно обратно на Небеса. Им нужен плюшевый мишка, стакан тёплого молока и немного прозака.

Я принимаю горячий душ и возвращаюсь в гостиную. Касабян смотрит новости с приглушённым звуком. Кадры быстрые и дрожащие, словно человек с камерой бежит.

— Ты знаешь о Клубе на Высоте в Милю?

Он не поднимает взгляд от большой тарелки жареных креветок, которую тычет себе в лицо.

— Конечно. Мейсон иногда рассказывал о них. Я так оторвался от этого чёртового круга.

Он указывает зажатой в одной из своих собачьих рук креветкой на плоский экран.

— Ты видел, когда вошёл? Большой Билл Уитон мёртв. Завален сумасшедшим маленьким призраком менее пяти минут назад на пресс-конференции, которую он созвал, чтобы — тебе это понравится — объявить о создании специальной оперативной группы по борьбе с серийными убийцами. И только попробуй не сказать, что это охуенно смешно.

Он съедает половину креветки за один укус.

— Они уверены, что это был не вулкан или динозавр?

— Не-а. Кажется, эта тема слегка стихла.

Пэтти, если это твоих рук дело, спасибо.