Дыханье последней любви
Шрифт:
– Но...- продолжить я не дал.
– Куколка, ты должна лечь в больницу!
– Я тебе ничего не должна!
– раздраженно ответила она и отошла от меня.
– Камилла, пойми, что это наилучший выход, - сказала Вика. Андрей взглядом попросил ее помолчать.
– Вика, не нужно на нее давить! Вспомни себя, родная. Это не выход, мы это уже проходили, - у Андрея в глазах стояла такая боль и тоска, что мне стало неудобно. Мы все помним, что когда Вика училась
Решение проблемы пришло внезапно.
– А что если я положу ее к себе в клинику и буду наблюдать сам?
– спросил я, увидел как малышка повернулась ко мне и гневно глянула на меня, - Ну, что ты на меня своими прекрасными глазками так гневно смотришь куколка? Ты будешь под моим наблюдением и под наблюдением Нилы, Паши, Гриши и всей твоей команды и работать сможешь. Там у нас еще интерны есть, тебе будет весело - подошел и обнял ее, - Не нужно бояться, все будет хорошо.
– Ну если так, хорошо. Я буду приезжать каждый день, и смотреть анализы. Думаю, все получится. Не нужно нервничать Камилла. Мы с твоим мужем все сделаем правильно. Улучшим твое состояние, и ты сама родишь.
После слов Андрея куколка расслабилась и откинулась на меня полностью, разрешая мне, позаботится о ней и нашей девочке.
Я понимал, что это не значит мое прощение, но это уже маленькая победа по возвращению ее доверия и прощения!
Глава 13
Камилла
месяца назад
Месяц мучений в этой больнице прошел, а меня так и не выписали. Андрею не нравится уровень лейкоцитов и тромбоцитов в крови. " Ничтожно мало" , как он говорит. Но я больше просто не в состоянии лежать в больнице. Да, я сама врач, но это не значит, что я должна любить лежать в больнице. Этот страх у меня появился еще в детстве, когда умирала моя бабушка, у нее было больное сердце и последние, дни жизни она пролежала в реанимации, почти не двигаясь. Она боялась умирать, и этот ее страх передался мне, только я боюсь лежать в больнице.
Нет, мое пребывание здесь просто шикарное, двух местная палата, правда, я здесь одна лежу, в приемном отделении, под заведованием Кирилла. Думаю не стоить говорить, что я час одна здесь побыть не могу. За целый день ко мне раз пятнадцать заходит Игнат, Кирилл, это притом, что у них работы намерено, если нет операций, заходят Нила и Паша, почти целый день у меня в палате торчит Гриша и Иехан, все остальные пробегают иногда. И еще постоянно приходят интерны, я так сказать у них пример для подражания.
В особенности часто ко мне приходит девушка, которую я видела на открытии, а потом к ней еще Кирилл подошел. Хорошая девушка... ммм для Кира. Зовут ее Катарина, семья в двадцатые мигрировала из Болгарии к нам. Ну, я ее Катя зову. Что могу сказать? Трудно ей жить в такой семье. У меня такое ощущение складывается, что она своим родителям нафиг не нужна. Семья богатая, высший свет, и все такое. Отец постоянно в командировках
Мои родители со мной не разговаривают из-за Игната, дескать, как я могла простить предателя и т.д. Хотя с чего они взяли, что я простила Игната, я не знаю. Ну да, я забрала заявление о разводе, но только потому, что Игнат: 1. мне его не даст, 2. моя дочь будет жить в семье, законной. Но к Игнашке я не вернулась и не вернусь. Пока.
Каждый день борюсь с искушение послать все свои обиды и боль куда подальше и сказать ему, что прощаю. Но... что-то останавливает меня.
За этот месяц Игнат сделал все что мог и не мог для меня. Он буквально ночами бегал по магазинам в поисках вкусняшек для меня и это его инициатива. Я могла просто попросить кого-то из дежуривших врачей, но когда так и сделала и увидела обиженный взгляд Игната, больше так не делала. Вся клиника меня уже знает, как жену Игната, крутую женщину и хорошего специалиста.
Каждый день мое отношение к Игнату меняется. Всмысле я люблю его и не скрываю этого, но запрещаю ему целовать меня или обнимать. Позволяю гладить живот и слушать Алисино сердце, ну еще разрешаю массировать ноги и поясницу. Просто каждое его прикосновение заставляет забыть обо всем на свете и потребовать большего, поэтому и поцелуи запрещены. Я бы не удержалась и позволила сделать со мной все, что ему вздумается. А нам этого не нужно, и так в наших отношениях черт ногу сломит.
Я верю, что Игнат любил меня и любит сейчас, однако это не отменяет ту боль, что пришлось мне пережить. Сама не знаю почему, но мы еще не говорили о том, что случилось перед моим отъездом. Я чувствовала, что Игнашка готов все рассказать мне, но я боялась услышать правду. Боялась, что она скажет, что я наскучила ему, что надоела. Понимала и видела, что это не так, но все равно боялась.
Я не могла понять, Как он мог любить меня и предать. Как мог желать меня и спать с другими женщинами.
За этот месяц Игнат наверстал упущенное время и я была окружена такой заботой и нежностью, что хотелось плакать от радости и наслаждения. Здесь хочешь, не хочешь, а забудешь все что было, когда к тебе относятся так трепетно и нежно, каждый день наполняют радостью и любовью. Но...я не могу забыть все, что пережила, пока я на это не способна. Я хочу забыть, хочу! Но сомнения грызут меня. Каждый раз, когда Игнат уходит от меня вечером домой я задаюсь вопросом " А действительно ли он идет домой?" и сознание быстро рисует картину Игната и другой женщины, занимающихся сексом, и от этого становится так больно, что хочется кричать. Кажется, я скоро сойду сума. Сомнения, обида, боль и ревность сжигают все внутри меня. Выжигают все светлые чувства, отставляя после себя чувство брезгливости и к себе и к Игнату.