Дыханье последней любви

Николаец Виктория

Игнат завалил меня цветами, подарками. Алису игрушками и вещами. Но мне кажется, что я перестала привлекать его после родов. Живот висит, попа тоже, и так худющая, а вес никак набрать не могу. И секс мне врач разрешил уже. А Игнат меня только в висок или щеку целует. И мне страшно, что когда скажу что простила давно, он обидится, что я так долго с этим тянула.

Ведь и правда, столько времени прошло, а я ему так и не сказала. Вот и мучаюсь уже второй день этими мыслями.

А Игнат сегодня еще и на работе так долго задержался. Ну, вот объясните

мне, какие адвокаты могут сидеть в больнице до трех утра а? Или это все же адвокатша?

– Почему ты сегодня так долго задержался?
– обидно спросила я. Ведь понимала же, что он не предаст меня больше, а все равно сомневалась.

– Куколка, я же тебе говорил - он тихонько отступил от колыбельки и, взяв меня за руку, повел на первый этаж на кухню. Включил свет и сразу полез в холодильник, - Там, накосячили мои ребята, вот приехала адвокат, и мы пытались уладить этот инцидент с Кириллом.

– Все таки женщина значит, ну тогда понятно, - тихо проговорила я. Игнат вдруг захлопнул холодильник и притянув меня к себе зло спросил.

– Что тебе понятно? Объясни, что понятно тебе - шепотом кричал он, - Ты ревнуешь зря, хотя я признаю, что заслужил. Но я тебя люблю, понимаешь. Жить без тебя не могу, тебя одну хочу!
– приподнял меня и усадил на стол, а сам стал между моими ногами, - Ты понимаешь, что это такое жить с любимой женщиной в одном доме, через стенку спать, но не иметь возможности прикоснуться к ней? Меня этот стояк скоро сума сведет. Я как тебя вижу, все мне тебя снасильничать хочется. Знаешь, что это такое хотеть любимую женщину, но видеть в ее взгляде лишь настороженность и недоверие, хоть и напополам с любовью. Не испытывать ее страсть и нежность на себе? Я это каждый день чувствую, только о тебе думаю. Думаю, как исправить, то что сам разрушил. Месяц мы под одной крышей живем. Месяц, и за этот месяц я не сдвинулся с места, - он с обречение посмотрел мне в глаза, - Скажи мне, ты когда-нибудь простишь меня?
– тихо прошептал он мне в губы.

– Да!
– ответила я и набросилась на любимые губы. В ответ послышался дикий стон удовлетворения. Прикусила губу Игната и сразу зализала место укуса. Он простонал еще громче. В развилку бедер уперлось его возбуждение. Потерлась о него. Опять стон, мой или его уже не важно.

Игнат перехватил любую инициативу в поцелуе и почти распластал меня на кухонном столе. Сбросил с меня футболку и оставил лишь в трусиках. Я начала расстегивать его рубашку, а он продолжал целовать, только теперь мою шею, ключицы, грудь.

– Господи, Игнат, - простонала я когда, его губы сомкнулись на моей груди. Его напор увеличился. Руками я провела по его груди, немного царапнула. Расстегнула брюки. Игнат простонал потому, что я рукой " случайно" задела его увеличивающуюся плоть. Вернула руки на его плечи, начла целовать шею, его грудь. Подняла лицо и поцеловала каждый его шрамик, - Я тебя люблю, и простила уже давно.

– Ах ты, садистка! Ну, ты мне сейчас за это ответишь, - грозно сказал Игнашка, только в глазах плясали черти и облегчение.

Он наклонился и поцеловал меня, так как будто пытался выпить всю мою душу. Зря только старался. Моя душа и так его. Но Игнату я предпочла этого

не говорить. Пусть пытается мне в удовольствие.

Эпилог

Наше время.

Сегодня у семьи Закировых знаменательный день.

В церковь пришли самые близкие люди. Все хотели порадоваться за Камиллу и Игната, выразить им свою любовь и уважение.

Маленькая принцесса спокойно проспала все самое интересное. То есть свои крестины. И проснулась лишь тогда, когда ее окунули в купель.

Крестным стал Гриша, который сейчас и держал Алису, блестя от гордости, как начищенный медный таз. Рядом тихонько вытирая слезы стояла крестная Нила.

Она выглядела просто чудесно. Живот свидетельствовал о большом сроке беременности, красил ее до невозможности.

Паша смотрел на свою жену и не мог налюбоваться ею. От его нежного взгляда направленного на нее, становилось неловко, потому что когда смотришь на эту женатую пару, видишь их любовь и нежность, складывается ощущение, что крадешь у них что-то личное и сокровенное.

Вика стояла рядом с Андреем, который держал на руках их маленькую дочурку. Милого ангела с белокурыми волосами и глазами цвета осеннего неба. Смотря на эту пару начинаешь завидовать их счастью, но те кто знает их историю, могут сказать, что слишком дорого обошлось им счастье.

Вся атмосфера церкви была пропитана любовью и нежностью. И исходила она от пары, что стояла сейчас перед священником. Это ощущение невозможной любви окутывало их, как ареал из абсолютного счастья, радости и любви.

Игнат был одет в черный костюм и белую рубашку, которая подчеркивает его накачанный пресс и мышцы груди. Глаза его буквально сияли от удовлетворения только ему известных потребностей и любви. Он смотрел на свою куколку и понимал, что с каждым прожитым днем с ней и принцессой, любит эту женщину еще больше чем прежде.

Камилла в честь праздника надела бежевое платье длиной чуть выше колен, с закрытой грудью. Скромное, но сильно облегающее ее стройную фигурку, от чего, кстати, ее муж сходил сума. Глядя на ее счастливое лицо, понимаешь, что чтобы тебе не приготовила судьба, оно стоит счастья, которое будет, когда ты пройдешь все ее испытания. Безграничная любовь, что горела в сердце этой маленькой женщины, делала ее сильной, готовой вытерпеть все, что можно и нельзя. Куколка еле сдерживалась иногда, чтобы не кричать от счастья, которым ее жизнь была переполнена. Она радовалась каждому дню и минуте проведенной с мужем и дочерью.

Когда Игнат предложил повенчаться, она не поняла сначала, что хотел от нее муж, но потом дошло. Игнат все еще боится потерять ее. Хочет привязать к себе всеми возможными способами. А она...она хотела того же.

Никогда не расставаться с ним!

И вот сейчас стоя перед священником, она говорила " Да"!

Потому что без этого мужчины она никогда жить не могла и не сможет.

– Я люблю тебя, - сказал Игнат, смотря в глаза жене.