Дыхание грозы
Шрифт:
Вот что такое, если подумать, чистка! Вымести мусор и оставить все хорошее… Тот, кто выметает не только мусор, а и хороших партийцев, тот делает не меньшее зло, чем тот, кто оставляет мусор!.. Вот с этой точки зрения и давайте посмотрим на всю эту историю с товарищем Апейкой… Давайте посмотрим, кто такой товарищ Апейка!.. Товарищ Березовский говорил, кто его родители. Правильно говорил.
Тут картина ясная, и незачем повторять то, что известно.
Давайте посмотрим на жизненный путь товарища Апейки.
Сын бедных родителей. Пастух, косарь… Новобранец. Солдат
Брат. Кулак. Родной брат — кулак!.. Кулак и по своему положению и, как мы знаем, по своему духу. Скажу прямо:
такое родство настораживает и заставляет нас более внимательно присмотреться к товарищу Апейке. И тут я понимаю недоверчивость товарища Галенчика, — вдруг неприятно отозвалось в Апейке, насторожило. — Я и сам с особым вниманием изучал эту часть биографии Апейки. Это очень важно для выяснения личности товарища Апейки, — тревожил Апейку Белый. — По тому, какие отношения у Апейки с братом, мы можем судить, кто такой сам Апейка… Товарищ Галенчик сказал, что с одного дерева яблоко от яблони падает недалеко. Сказал даже, что лежат рядом… Это правильно.
Что касается яблок. Но люди — не яблоки. Люди могут быть и рядом и могут быть по разные стороны баррикад… Поэтому мы внимательно проверили, близко или далеко один от другого братья Апейки… Проверили, ел или не ел, как гут писали, Апейка кулацкое сало. Я могу уверенно сказать теперь: не ел. Братья, можно сказать, идут совсем разными путями… Но вместе с тем комиссия не может не указать товарищу Апейке, что он виноват, что не остановил своевременно брата. Что дал ему вырасти в такого выродка, в кулака!.. Эта вина есть на товарище Апейке, и мы указываем ему!..
"Виноват, век буду виноват! — подумал Апейка. — Век будут вешать!" Почувствовал разочарование: умный человек, а говорит такое! Однако Белый не интересовался его ощущениями. Белый спокойно, незлобиво и беспощадно продолжал свою речь, мерил все своей меркой. Вот начал уже новое: "А теперь посмотрим, как проявил себя Апейка на работе. Работа — самая точная проверка большевика…" Апейка не пропустил ни слова, вплоть до тех, последних, которые сказал Белый:
— И если лучше всего судить о человеке по работе, по делам, то товарищ Апейка — наш, советский работник. Большевик… Со своими заслугами перед партией… Такие люди нужны партии…
Когда Апейке дали слово, он вдруг почувствовал, что не знает, с чего начать. Был еще полон тревоги
Березовский, Белый сказали… И надо обдумать все, разобраться во всем. Но это — потом… Как тяжело говорить, когда столько сразу осело в голове, столько пережито! Надо коротко. Самое главное…
— Жизнь — штука сложная… — Он удивился, какой у него хриплый голос. Заговорил громче: — Не всегда сразу можно найти правильное решение… Я, конечно, не раз ошибался.
Но я никогда, — Апейка заговорил жестче, — не потакал врагу. И тем более не смыкался с ним, как здесь, старался убедить товарищ Галенчик. Таким же безответственным считаю я и обвинение меня в правом уклоне, которое так же «близко» к истине, как и другие. Если я помогал кому-нибудь, то петому, что считал, что эти люди могут быть полезными нам. И считал подлым топтать людей, которые хотят жить по-новому. Даже когда эта дорога для них не простая… Я знал, что найдутся деятели, которые наклеят один из тех ярлыков, что здесь наклеивали, но считал трусостью поступать вопреки своей партийной совести… Я и дальше буду поступать так, как подсказывает мне партийная совесть.
Не оглядываясь на выкрики тех, у кого хромает или здравый смысл, или, может быть, совесть…
— Вы кого имеете в виду? — вспыхнул Галенчик.
— Я сказал все, — взглянул Апейка на Белого.
— Будем голосовать… — Белый встал, как бы давая понять важность момента, помолчал. — Кто за то, чтобы товарища Апейку Ивана Анисимовича оставить в партии? — Он сам, первый, поднял руку. За ним поднял руку Березовский… Двое… Кто — против? Один… Таким образом, большинство за…
Едва Белый объявил решение комиссии, не ожидая, пока утихнут рукоплескания, Галенчик попросил слово:
— Я считаю это решение неправильным. Считаю, что комиссия проявила в данном случае политическую близорукость и оппортунизм. Я убедился в этом еще раз, слушая выступление Апеньки, в котором он не только не признал серьезных политических ошибок, а заявил, что будет так же действовать и дальше. И в котором он назвал всех, кто идет прямо, трусами и дураками… Я доложу об этом вышестоящим инстанциям. Для соответствующих выводов.
Он снова окинул взглядом зал, прежде чем сесть. Он был уверен, что еще не все кончено…
Взволнованный, переполненный мыслями, Апейка, будто сквозь туман, видел, как чистили третьего, Харчева. Полнотелый, широкогрудый гимнастерка чуть не трещит на нем, Харчев стоял прямо, по-военному, говорил коротко, громко, держался очень спокойно. Спокойствие на его красноватобуром лице, во всей мощной фигуре было и тогда, когда начали читать записки. Записок было немало, и большей частью — не из приятных. Что пьет часто, что груб с людьми, что без достаточных оснований арестовывает людей.