Дыхание в басовом ключе
Шрифт:
Шес велел мне припарковаться возле ограды какого-то довольно внушительного особняка. Дом был практически не виден за окружающим его ухоженным садом, но все вокруг буквально кричало о достатке хозяев. От навороченного видео-интеркома возле широченных кованых ворот до тщательно постриженных лужаек в английском стиле, проглядывающих в просветах между деревьями. И опять этот невозможный фрик поразил меня, не сказать, чтоб приятно. Дождавшись, пока я поставлю машину на сигнализацию, он направился прямиком к ограде и, не задумываясь ни на секунду, одним четким
– Давай, чего застряла? – заметил он мое замешательство. – Не бойся, хозяева не дома.
– С ума сошел? Так нельзя!
– А как можно?
– Надо позвонить, – я протянула руку в сторону ворот с интеркомом.
– Витек, чем ты слушаешь? Хозяев нет, кто тебе откроет? Лезь давай.
– А если кто увидит?
– То есть, тебя пугает не сам факт взлома, а возможные его свидетели? Я тобой горжусь!
– Это не то, что я имела в виду! – ага, как же...
– Так, лезь давай! Нам еще дверь взламывать...
– Что? – Господи, во что я вляпалась? – Я на это не подписывалась!
– Да шутка! У меня ключ есть, – он вынул из кармана килограммовую связку ключей. – Ну? Я долго буду ждать?
Тяжело вздохнув, я полезла через забор. Не то, чтобы он был слишком высоким, но я так и не поняла, как Шес умудрился перемахнуть через него со сломанной рукой. Мне вот пришлось цепляться всеми четырьмя конечностями, а этот гад брюнетистый даже не попытался помочь. Щурил на меня свои размалеванные глаза и внаглую скалился. Дождавшись, пока я сползу по ту сторону ограды, он схватил меня за руку и потянул куда-то в глубину сада.
– Дом там, – изобразила я попытку сопротивления, указывая себе за спину.
– Ага, – буркнул Шес, продолжая тянуть меня в противоположную сторону. – А нам туда.
Проследив за направлением его взгляда, я обнаружила впереди небольшую одноэтажную постройку. Что-то вроде склада или гаража, абсолютно без окон, но со спутниковой антенной на черепичной крыше. Выпустивший мою руку брюнет уже возился около двери, гремя ключами и тихонько чертыхаясь себе под нос. Я подошла поближе как раз в тот момент, когда он, в очередной раз ругнувшись, засунул связку назад в карман и начал шарить рукой над верхним наличником.
– Ага! – показал он мне выуженный оттуда ключ и легко открыл дверь. – Так и знал. Ну, никакой фантазии!
– Ты же говорил, что у тебя есть ключ!
– Дык, его еще подобрать надо.
– Шес?!
– Что, Шес? Я уже тридцать два года Шес. Заходи уже.
– Ты хоть понимаешь, что творишь? – зайти-то я зашла, всё еще надеясь, что это очередная глупая шутка, но опасливо озиралась по сторонам. – Если мы...
Договорить я не успела. Прямо над головой визгливо заголосила сигнализация. Я вздрогнула и начала пятиться назад. И тут Шес, резко согнув ноги в коленях и широко распахнув глаза, глухо выдохнул:
– Опа! Валим отсюда!
Мозг еще только начал обдумывать сложившуюся ситуацию, как тело, закаленное юностью, проведенной в бессменной компании
– Витек, да ты еще более чокнутая, чем я.
От него еле уловимо пахло потом, полынью и чем-то цитрусовым. Знаю, это прозвучало ужасно. Но на самом деле, от него пахло просто замечательно. К тому же, тело в которое меня вжимали, на поверку оказалось сильным, горячим и... И я, кажется, поплыла. Сердце заинтересованно встрепыхнулось, в то время как мозг усиленно пытался вернуть себе контроль. Так, стоп! Что за мысли?! Это просто реакция организма, давно не бывшего... э-э-э... давно не бывшего!
Да что ж это такое, а? Витек! Ну-ка, собралась! Три, четыре. Это Шес. Хамло! Панк нечесаный! Придурок самовлюбленный! Язва хроническая! Меня начало отпускать. Я затрепыхалась в импровизированных объятиях и попыталась вырваться. Шес абсолютно спокойно отпустил меня, и, слегка отпихнув в сторону, открыл панель сигнализации. Несколько быстрых нажатий и сирена, наконец, заткнулась. В наступившей внезапно тишине извиняющийся голос Шеса прозвучал особенно резко:
– Блин... Ты что, правда решила, что я сюда вломился?
– А что я, мать твою, должна была подумать!
– Ага... Извини, а? Я хотел пошутить.
– Придурок!
– Испугалась?
– Я не испугалась!
– Да ладно, вон как сердце стучит
– Я в порядке! – ага, знал бы ты, почему мое сердце так стучит. – Ты бы не мог отложить свои дебильные шутки на пару дней? Боюсь, такими темпами мое сердце и правда не выдержит.
– Ты права. Шутки в сторону, во всяком случае, на сегодня. Садись, – он подпихнул меня к ударной установке в углу склада (а это был именно склад). – Покажи мне, что ты умеешь. Только давай без Мурки, да?
Следующие часы прошли, как в тумане.
Оказалось, что Шес умеет быть собранным, серьезным, критичным и требовательным, требовательным, требовательным и еще пятьдесят раз требовательным. А еще он хорошо умел объяснять. Не “все не так, откуда у тебя руки растут”, а показывал, направлял, учил, хвалил, критиковал и требовал повторить снова, и снова, и снова, и снова.
У меня на это его “еще раз” уже выработался рефлекс, как у собаки Павлова. Он учил меня, как правильно сидеть, чтобы не болела спина. Как правильно держать палочки, чтобы отдача не била пальцы. Как делать такой удар, а как такой. Как читать нотацию. Как делать это, не отрываясь от ударных... И хотя я все это уже в принципе знала, он все равно умудрялся найти что-то новое. Что-то, чем я раньше не имела ни малейшего представления. Те самые мелочи, которые превращают ударника-любителя, в ударника-профессионала.