Дыхание звезд
Шрифт:
— Хочу задать личный вопрос.
Астра едва заметно вздернула брови, но сделала вид, что ей все равно:
— Валяй.
— Что в нем особенного?
Вопрос повис в воздухе. Астра внимательно изучала лицо Сатфорда, будто на нем было детальное пояснение. Но ректор выглядел обыденно строго и холодно.
— В ком?
— В Эдлере Блейкхоме? Что тебя в нем так привлекает? Внешность? Ум? Может, жалость к его инвалидности?
— Хочешь знать, чем он лучше тебя? — На ее лице появилась злорадная ухмылка.
— Ничем не лучше, я и так знаю. Чем он привлекает именно тебя?
Астра
— Даже не зна-а-аю, — наигранно протянула она. — Может, все дело в том, что он добрый, веселый и более человечный, чем один известный ректор, который всего добивается силой и властью?
— Сила и власть всегда привлекали людей, женщин в особенности, — протараторил Сатфорд, словно заранее выучил ответ.
В голове вертелось множество комментариев на его заключение, особенно в отношении женщин. Может быть, в чем-то он прав, но ведь не только на этом держится влечение и любовь. Она совсем другая.
— Нет, это не так. Люди тянутся друг другу не из-за силы или устрашения. Тем самым ты только всех отталкиваешь. Все совсем иначе. Не знаю, как объяснить, у меня нет опыта в таких делах, но смысл точно не во власти или одном твоем желании. Ты… Ты почти никогда не улыбаешься, всегда выглядишь суровым и отстраненным, тебе плевать на людей. Ты прешь вперед, к своим глобальным целям, и готов устранить любого, кто стоит на пути. Порой кажется, что даже я преграда, которую надо уничтожить. Вот только никак не могу понять, что же я такого сделала? Из-за пришельца внутри меня? Я ведь даже не знала о нем. Так что поставь себя на мое место и подумай, как я должна относиться к тебе и почему так тепло отношусь к Эдлеру?
— Я не могу залезть в твою голову, — ответил Сатфорд, и в голосе послышалось сожаление. — Я наблюдаю, учусь, копирую поведение, но сам до конца не понимаю, как это все работает. Я не совсем человек, увы. Но если ты понимаешь, то научи.
— Тебя? — Астра ошарашенно оглядывалась по сторонам, ища в кабинете кого-то еще.
— Я говорю совершенно серьезно. Добиваться глобальных целей на этой планете совсем несложно, избавляться от любых преград я научился. Осталось разобраться с тем, что же надо конкретной особи, чтобы она не уничтожила человечество. Улыбаться и быть веселым я умею, но что значит быть более человечным?
— Это невозможно объяснить.
— А ты попробуй. Встретимся вечером, у бассейна. Вроде там ты любишь проводить время, когда никто не видит?
Что-то невидимо кольнуло в позвоночник. Туда же и Эдлер может прийти. И ведь, как назло, придет. Будет крайне неловко увидеть их обоих в тайном месте.
— В оранжерее, — резко ответила она. — У памятника родителям.
30 глава
Астра нервно расхаживала среди вазонов и кадушек, то и дело поглядывая на большие электронные часы на дальней стене оранжереи. Одиннадцатый час ночи. Нормальные студенты либо спят, либо сидят в зонах отдыха в студенческих блоках, чтобы не попасть под руку дежурных. Они никогда не проверяют бассейн, но точно заглядывают в оранжерею.
И зачем она только согласилась?
С другой стороны, он впервые попросил о помощи. Натан и просьбы — вещи по природе несовместимые, а от того особенно интригующие. Что ему рассказать? Что они оба далеки от людей, потому что и не люди вовсе?
Тяжелые шаги эхом отразились от стен и сводчатого потолка. Астра вздрогнула и застыла на месте, наблюдая приближающуюся черную фигуру. Неприятный ком подкатил к горлу, а вместе с ним и сознание, что ей совершенно нечего поведать Сатфорду.
— Рад, что пришла, — нарочито громко произнес мужчина и улыбнулся.
Видимо, запомнил первый урок про улыбку.
— Дежурные могут прийти, — почти прошептала Астра. — Уже отбой, все должны быть в своих комнатах.
— С каких пор тебя это пугает? — Сатфорд недовольно скривил губы, намекая на ее ночные вылазки. — В бассейне ты частый ночной гость.
Астра взглянула на него с нескрываемым испугом и стыдом. Мало того, что он знал о ночных вылазках, так ведь мог и подглядывать. А она, на минуточку, плавала без купальника. Вообще без всего! Он что, все видел?
— Но… Но откуда?
— Неважно.
Мужчина обвел взглядом тонкие деревца и кадушки с благоухающими цветами, на секунду задержался на памятнике и приметил в уголке две лавочки, удачно спрятавшиеся за раскидистым кустом. Туда-то он и направился бодрым шагом, а Астра молча засеменила за ним, растирая пощипывающие от стыда щеки.
— Что ж, приступим, — деловито произнес он, когда Астра села напротив. — Я знаю, что людьми правят чувства, поэтому ими довольно легко манипулировать. Не буду отрицать, у меня они тоже имеются, и в достатке, но не всегда удается их понять. Первому поколению витасимулов приходится балансировать между двумя сознаниями и это непросто. Вам-то, вторым, куда проще, ведь вы, в целом, люди.
— Я и есть человек, — смущенно улыбнулась Астра, не желая мириться с мыслью, что внутри нее кто-то есть.
— Пусть так. Хорошо, расскажи мне, лунная девочка, что же ты чувствуешь к господину Блейкхому? Чувство дружбы? Вожделение, страсть? Те самые базовые потребности человека в продолжении рода?
Щеки закололи от румянца, взгляд метался по полу, боясь остановиться на мужчине. Что она может сказать про страсть и вожделение? В ее жизни было всего несколько поцелуев.
— Я не знаю, — смутилась она и уткнулась в пол. — Может, это любовь?
— Любовь — слишком сложный процесс, чтобы сейчас о нем говорить. Я бы начал с чего-то попроще. Что насчет дружбы? Это же несложно, так? Многие считают меня приятелем или другом.
— Это кто же, интересно? — фыркнула Астра.
— Многие. Я хочу быть другом и для тебя. Что, в твоем понимании, дружба?
— Явно не то, что сейчас между нами, — снова фыркнула Астра и покраснела еще сильнее. Между ними вообще ничего нет: — Друзья поддерживают друг друга, делятся секретами, у них общие интересы, и они всегда готовы помочь друг другу.