Дзен в большом городе
Шрифт:
— Боюсь я, — нервно грызя кончик косы, призналась я.
— Чего, дурочка ты моя? — улыбался он.
— А вдруг ты меня через пару лет разлюбишь и бросишь? — страдальчески вздохнула я.
— И что? Если мы будем не в браке, то я просто соберу вещи и уйду от тебя. А вот при наличии штампика ты сможешь мне изысканно отомстить: отсудить у меня половину имущества, а при желании и больше. И останусь я босой, без кола и двора, поставлю табуретку около ближайшего от тебя супермаркета и вытяну руку с банкой
Он скорчил скорбную рожицу, и я, не утерпев, рассмеялась.
— Ну так что, выйдешь? — приставал он.
— Выйду, выйду, — все еще смеясь, ответила я.
— Не, ты при свидетелях скажи это, а то знаю я тебя, потом опять скажешь, что сболтнула не подумав!
И он вытащил меня из машины, постучался в Шевроле, в которой сидел Иоанн со старушками.
— Чего надо? — желчно отозвалась Лукерья.
— Свидетелями будете? Магдалина тут замуж собралась!
Лукерья, приподнявшаяся для переговоров через окошко, так и села. Метнула растерянный взгляд на батюшку Иоанна, на меня, на него, из груди ее вырвался какой-то клекот и наконец она вымолвила:
— Опять???
— Что значит…, — нахмурился любимый, но я его перебила.
— Дэн хочет, чтобы вы были свидетелями моих слов, — быстренько затараторила я. — Он сейчас у меня обманом и шантажом вымог обещание выйти за него замуж, и теперь боится, как бы я завтра не опомнилась!
— Ну слава тебе, Господи, пристроили девку наконец-то! — широко перекрестилась Пелагея.
— А…а…, — протянула Лукерья, растерянно глядя на Иоанна.
— Что значит: шантажом и обманом? — нахмурился батюшка.
— Я ее поцеловал и она тут же на все согласилась, — любезно объяснил Дэн, в упор глядя на него.
Иоанн неожиданно покраснел.
— Так что, милок, значит и правда ты ее замуж хочешь взять, а ента коза выделывается? — вклинилась тут Пелагея с недоверчивой миной на лице.
— Да полгода уже уговариваю! — в сердцах бросил он.
— Дела… — протянула ведьма. — Отойдем-ка, поговорим.
И она вылезла из машины и потащила Дэна вдоль дороги.
Наверняка будет учить его привороту. Ну-ну, Дэн колдовства не признает!
— Магдалина, я должен с тобой тоже поговорить, — серьезно сказал Иоанн.
— Ревнует, ты смотри-ка! — довольно всплеснула руками бабка Лукерья.
— Восьмой час, — посмотрела я на часы. — Темень-то какая, а тракториста все нет.
После этого демонстративно посмотрела на северо-восток, скосила глаза на сплетницу и с удовлетворением понаблюдала, как ее радость сменяется тревогой. На миг мне ее даже стало жалко.
«Господи, да скажи ты ей, что это кладбище давно уж мертво и неопасно!», — раздраженно велел внутренний голос.
«Да ни за что», — хмыкнула
— Ты позвони-ка этой своей Лоре, — жалобно попросила Лукерья. — Где там ее тракторист-то, а?
— Разумно, — согласилась я и набрала номер. Трубку на этот раз схватили неожиданно быстро. — Лора, это Марья.
— Заждались там уж наверно! — поинтересовалась та.
— Ну конечно! Три часа ведь ждем, Лора!
— Так а я что? Позвонить-то тебе ведь не знаю как! В общем, тракториста я нашла, но у него неисправность небольшая, он ремонтирует свой тарантас. Вот только от него, просит еще чуток обождать!
— Спасибо за заботу, ждем, — облегченно выдохнула я и отсоединилась. Пересказала Лукерье разговор, та пожевала губами, кинула вороватый взгляд на северо-восток и задумалась:
— Пешком домой пойти, что ль?
— До трассы километров двадцать, окстись!
Лукерья тяжко вздохнула.
— Ох, горе-то какое… В церкви уж вечерять сели, а я тут голодная да холодная кукую.
— Надобно смиренно нести тяготы, что посылает нам Господь, — нравоучительно велел ей Иоанн, повернулся ко мне и совсем другим тоном сказал: — Пошли!
Я усмехнулась, протянула ему руку и под пристальным взглядом вредной бабки мы отправились в противоположную от Дэна с Пелагеей сторону.
— Иоанн, ты чего хотел-то? — спросила я, когда мы отмахали метров двадцать в полном молчании.
— Марья, ты чего, серьезно за этого, — он выразительно качнул в сторону Дэна головой, — и замуж собралась?
— А в чем проблема? — удивилась я.
— Так ведь поматросит и бросит, — поморщился он.
— А я это уже слышала, — похвасталась я.
— Так ты слушай, чего люди говорят!
— Стоп, Ванечка! — решительно велела я. — Вообще-то это мое личное дело. И ты, кажется, слишком увлекся своей ролью моего духовного отца. Знаешь, мне уже почти тридцатник. Пора замуж, детишек заводить да памперсы покупать.
— Так ты просто замуж хочешь! — «прозрел» он. — Слышал, слышал я про эту напасть, но никак не думал, что и тебя это касается. Ну, коль тебе так не терпится замуж, то, может быть, выйдешь за меня?
— Чего-чего? — не поверила я ушам.
Оглянулась — бабки Лукерьи вроде не было. Что это с ним…
— Выходи, говорю, за меня, — вздохнул он. — Я тут подумал — а где я лучше тебя найду? Я же только тебе и доверяю, остальные-то женщины только юбками полы мести да глазки строить горазды.
— Вань, понимаешь, какое дело, — вздохнула я. — Вот все ты разумно говоришь, только для брака причина должна быть одна — любовь. Вот скажи, положа руку на сердце — ты меня любишь?
— Конечно, — спокойно улыбнулся он.
— Да не как сестру во Христе, а как девушку. Мечтаешь ли ты обо мне? Бьется ль твое сердце быстрее, когда я рядом?