Джек Потрошитель. Расследование XXI века
Шрифт:
Когда они закончили, то приступили к допросу людей, находившихся во дворе, и членов клуба: записали их имена и адреса, обыскали, а затем врачи осмотрели их одежду и руки. Там было 28 человек. Полицейские допрашивали каждого по отдельности. Затем дома обследовали во второй раз, жильцов опросили, а их комнаты снова обыскали. На чердаке тоже провели обыск, но следов убийцы не нашли. Приметы потерпевшей передали по телеграфу в ближайшие участки. Жильцов соседних домов опросили, но ночью никто ничего подозрительного не заметил. Я осмотрел стену рядом с тем местом, где было найдено тело, но пятен крови не обнаружил. Приблизительно в 4:30 тело увезли в морг. Рассказав коронеру об убийце, я вернулся во двор, еще раз все осмотрел и обнаружил, что кровь кто-то стер. Уже рассветало, когда я тщательно изучал стены, но не смог обнаружить никаких следов соскабливания.
Затем я отправился в морг и составил описание потерпевшей и ее одежды: возраст 42 года, рост 1 м 57 см, цвет лица бледный, волосы кудрявые, темнокоричневые, глаза светло-серые, передние верхние зубы отсутствуют. Убитая была одета в старую черную юбку, темно-коричневый бархатный корсаж, длинную черную куртку, отделанную черным мехом и украшенную с правой стороны красной розой с папоротником. Еще на убитой были две легкие нижние юбки из саржи, белые чулки, белая рубашка со вставкой, весенние сапоги и черная шляпка, из крепа. В кармане куртки мы нашли два
Расследование продолжается.
Подводя итоги заседания, коронер сказал, что считает неразумным откладывать расследование, в надежде, что в дальнейшем в этом таинственном деле что-то прояснится. С первыми трудностями полиция столкнулась уже на этапе установления личности потерпевшей. Проблема, главным образом, была вызвана тем, что миссис Малькольм после некоторых колебаний и после того, как еще два раза посмотрела на тело, поклялась, что покойная была ее сестрой — миссис Элизабет Уоттс из Бата. Позже было доказано, что она ошибается. Между потерпевшей и Элизабет Уоттс действительно было некоторое сходство, что вызывает ассоциации с шекспировской «Комедией ошибок». Они обе находились под наблюдением полиции, носили одинаковые христианские имена, были одного и того же возраста, жили с моряками, в одно и то же время держали кофейни на Попларе, обе носили прозвище Долговязая Лиз. Они обе употребляли алкоголь и жили в ночлежных домах Ист-Энда. Обе в свое время предстали перед полицейским судом Темзы, но избежали наказания, поскольку якобы страдали от эпилептических припадков, хотя их друзья были уверены в том, что это ложь. У обеих женщин отсутствовали передние зубы, обе вели весьма сомнительный образ жизни. Но на пути Потрошителя оказалась именно Элизабет Страйд. В отличие от других жертв преступника, она не была англичанкой. Она родилась в Швеции в 1843 году, но, прожив в Англии более двадцати лет, научилась свободно разговаривать на английском языке без особого акцента.
Какое-то время потерпевшая с мужем содержали кофейню в Попларе. Потом она переехала на Девоншир-стрит, Коммершиал-роуд, где зарабатывала на жизнь шитьем и работой по дому. Время от времени в течение последних шести лет она снимала угол в ночлежном доме в печально известном переулке под названием Флауэр-энд-Дин-стрит. Тамее и прозвали Долговязой Лиз. Она часто рассказывала о том, что ее муж и дети утонули на корабле «Принцесса Элис». Управляющий ночлежного дома утверждал, что она была спокойной и трезвой женщиной, хотя, бывало, возвращалась очень поздно — нарушение вполне простительное, как он полагал, для постоянных клиентов.
В течение последних двух лет Элизабет Страйд жила в ночлежном доме на Дорсет-стрит в Спиталфилдсе с портовым рабочим Майклом Кидни. Время от времени она уходила от него без каких-либо видимых причин, кроме желания быть свободной от его контроля и иметь возможность злоупотреблять алкоголем. Кидни в последний раз видел ее живой на Коммершиал-стрит вечером во вторник 25 сентября. Она была трезвой, но вту ночь так и не вернулась домой. Она утверждала, что перемолвилась парой слов со своим любовником, но тот отрицал это. На следующий день Элизабет пришла, когда его не было дома, и забрала некоторые вещи; в следующий четверг она появилась в своей старой квартире на Флауэр-энд-Дин-стрит. Здесь она оставалась до субботы (29 сентября). В тот день она убирала комнаты управляющего и получила небольшое вознаграждение. Между шестью и семью часами вечера она сидела на кухне, на ней были пиджак и шапка, а на шее был повязан полосатый шелковый платок. У нее было по крайней мере шесть пенсов, которые она, возможно, потратила в тот вечер. Перед уходом женщина отдала подруге лоскут бархатного материала и попросила сохранить его до ее возвращения, но не сказала, куда идет и когда вернется. Она не заплатила за жилье, хотя была в состоянии сделать это. О том, где была Элизабет в течение следующих пяти часов, ничего не известно. Но три свидетеля утверждают, что видели ее примерно за час пятнадцать минут до обнаружения тела и где-то в ста метрах от места убийства. Уильям Маршалл, который проживает на Бернер-стрит, 64, с 23:30 до полуночи стоял у дверей. В 23:45 он увидел, как пострадавшая разговаривала с человеком на углу между Фейрклаф-стрит и Бойд-стрит. Этот человек вел себя весьма эмоционально в течение тех десяти минут, пока они стояли вместе, а когда их видели в последний раз, парочка шла в сторону Эллен-стрит, и он обнимал ее за плечи. В 00:30 дежурный полицейский (Уильям Смит) видел потерпевшую на Бернер-стрит и заметил цветок у нее на платье. Через пятнадцать минут Джеймс Браун, дежурный на Фейрклаф-стрит, проходил мимо школы-интерната и видел там миссис Страйд. Рядом с ней, прислонившись к стене, стоял мужчина; покойная сказала: «Не сегодня, как-нибудь в другой раз». Если верить этим показаниям, получается, что незадолго до смерти женщина больше часа провела в компании с мужчиной, а за пятнадцать минут до обнаружения тела, в непосредственной близости от будущего места преступления, в чем-то ему отказала.
Но была ли это Элизабет Страйд? А даже если и так, то идет ли речь об одном и том же мужчине? Что касается личности женщины, у Уильяма Маршалла была возможность смотреть на нее в течение десяти минут, пока она стояла на улице неподалеку от него, а затем прошла мимо. Констебль уверен, что женщина, которую он видел, была потерпевшей, а когда его впоследствии вызвали на место преступления, он сразу узнал ее и подтвердил это. Браун был почти уверен, что тело принадлежит той женщине, которая привлекла его внимание. Что касается мужчины, которого с ней видели, то в описаниях трех свидетелей есть и совпадения, и различия. Однако эти расхождения не могли убедительно доказать, что покойная была в тот вечер более чем с одним мужчиной, поскольку большой опыт работы подсказывал полицейским, что факты просто были по-разному увидены и по-разному описывались уважаемыми свидетелями. Браун, из-за плохого освещения толком не разглядев пару, согласился со Смитом, что одежда незнакомца была темной, а его рост был около 1 м 80 см. Но ему показалось, что на нем было пальто, доходившее почти до пяток, в то время как описание, данное Уильямом Маршаллом, совпадает со словами Смита во всем, кроме двух пунктов. Они сошлись в том, что на нем были темные брюки и черное пальто с разрезом, что он был среднего возраста и без бакенбард. С другой стороны, они расходились во мнениях по поводу того, что было у него на голове. Смит утверждал, что на незнакомце была темная войлочная шляпа, а Уильям Маршалл говорил о кепке с небольшим козырьком, как у моряка. Кроме того, они расходились во мнении, было ли у него что-нибудь в руках. Маршалл заявил, что он ничего не заметил. Смит утверждал, что у мужчины в руках был внушительный газетный сверток. На основании этого можно предположить, что либо в течение вечера девушка была в компании нескольких человек, что вполне возможно, либо свидетели все-таки ошибались. Если они были правы, значит, он приложил немало усилий, чтобы она сама бросилась в его дьявольские объятия. В последний раз ее видели живой на углу Фейрклаф-стрит и Бернер-стрит, когда она сказала: «Не сегодня,
Тело обнаружили в час ночи. Во двор заехал торговец с повозкой; у ворот его пони испуганно шарахнулся в сторону. Во дворе не было ламп, так что сначала мужчина прошел мимо убитой. Потом он отвел пони в сторону, осмотрелся и увидел тело женщины с перерезанным горлом. Если он и не помешал негодяю, то, по крайней мере, следовал за ним по пятам. Возможно, человек, только что совершивший убийство, испугался, когда услышал приближающуюся повозку. Торговец не стал внимательно осматривать тело, но кровь еще текла из горла убитой, когда через несколько минут на место преступления прибыл Спунер. Хотя кровотечение прекратилось, когда пришел помощник доктора Блэкуэлла, тело и конечности женщины, за исключением рук, были теплыми. Даже прибывший в 01:16 доктор Блэкуэлл отметил, что лицо убитой было чуть теплым, а грудь и ноги — довольно теплыми. Криков о помощи никто не слышал, как и в предыдущих случаях. Хотя в клубе было весьма шумно, маловероятно, что находившиеся там люди не услышали бы крики. Редактор газеты «Социалист» тихо работал в дальнем конце двора, где размещалась типография. В домах, расположенных вокруг двора, проживало несколько семей, а в разных комнатах клуба находились около двадцати человек. Но если потерпевшая не кричала, то как же ее убили? Характер травм на шее пострадавшей указывает на то, что сама она их нанести не могла. И доктор Филлипс, и доктор Блэкуэлл указывали на то, что раны, нанесенные самостоятельно, обычно не задевают сонную артерию, хотя и выглядят более обширными и глубокими. Если бы рядом с правой рукой покойной было найден нож или какой-нибудь острый предмет, можно было бы рассматривать версию самоубийства. Но ничего такого обнаружено не было. Следовательно, потерпевшую убили, но она не сопротивлялась, ее одежда не была разорвана или повреждена. Правда, на обоих плечах нашли кровоподтеки от надавливания руками, но по положению тела можно было предположить, что либо преступник аккуратно положил жертву на то место, где позже нашли тело, либо она легла сама. Она все еще держала в левой руке пакет с леденцами, а букетик цветов по_ прежнему был приколот на лифе платья. Если женщину заставили лечь на землю силой, как полагает доктор Филлипс, трудно понять, как она могла не привлечь к себе внимание, поскольку, судя по следам крови на земле, горло ей перерезали, когда она уже лежала на спине. Эксперты не обнаружили никаких следов кляпа, синяков на лице, признаков анестезии или наличия наркотиков в желудке. То, что у нее в руке был пакет с леденцами, означает, что она не пыталась защищаться. Возможно, причина появления следов от давления рук является не столь трагической; по словам доктора Блэкуэлла, трудно установить, когда именно они появились.
Есть в этом деле еще одна непонятная деталь. Когда доктор Блэкуэлл осматривал жертву, ее правая рука лежала на груди и была испачкана в крови. Доктор Филлипс не смог объяснить, как это произошло. На руке не было никаких повреждений. Возможно, убийца испачкал ее намеренно? Или люди, прибывшие на место преступления первыми, все-таки прикасались к телу? Об этом мы можем только догадываться. К сожалению, убийца скрылся, не оставив ни малейшего следа. Даже леденцы были завернуты в обычную бумагу без какой-либо маркировки, так что ничто не могло указать на то, где они были куплены. Горло было перерезано таким образом, что кровь не попала на руки и одежду преступника. В то же время на основании имеющихся показаний по этому делу можно предположить, что Элизабет Страйд не была знакома с убийцей. Среди ее товарищей не было никого, кто мог бы подпасть под подозрение. В последнее время она ни с кем не ссорилась, хотя она недавно разошлась с мужчиной, с которым жила уже много лет. Но она поступала так довольно часто; при этом между ними не было никаких скандалов или хотя бы перебранок. Таким образом, у полиции не было никаких зацепок по поводу убийцы или его мотивов. Ценностей у потерпевшей при себе не было, за исключением, может быть, шести пенсов. Те, кто был хорошо с ней знаком, не знали, мог ли кто-нибудь обидеть ее. Она никогда не рассказывала о том, что ей кто-то угрожает. Эта женщина не выглядела запуганной и, хотя иногда она выпивала, как правило, вела себя довольно тихо. Выходило, что обычные мотивы убийства — месть, зависть, воровство, страсть — не имеют к этому делу никакого отношения. Из показаний всех, кто видел ее той ночью, и результатов посмертного вскрытия следует, что в момент нападения она была трезвой. Отсутствие мотива, возраст и социальное положение женщины, выбранной в качестве жертвы, место и время совершения преступления — все это указывает на связь этого убийства с теми таинственными преступлениями, которые произошли в последнее время в Уайтчепеле. Хотя отсутствие умело нанесенных увечий или непрофессиональных травм может свидетельствовать о том, что на сей раз за дело взялся подражатель. Но нужно отметить, что убийца Элизабет Страйд использовал тот же способ завлечения жертвы в ловушку и наносил раны так, что это привело к мгновенной смерти, а кровь не забрызгала одежду убийцы. Кроме того, преступник вел себя столь же вызывающе, он явно не боялся быть пойманным. Коронер выразил искреннее сожаление по поводу того, что присяжные не смогли помочь городской полиции и не обнаружили преступника, хотя приложили для этого максимальные усилия. Он поблагодарил присяжных заседателей за их любезное содействие, а также отметил, что инспектор Рейд и полиция уделили этому делу большое внимание. Коронер оставил за судом присяжных право сказать, как, когда и каким образом была убита Элизабет Страйд.
После короткого совещания присяжные вынесли вердикт: «Умышленное убийство, совершенное неизвестным лицом или группой лиц».
На следующий день после убийства люди, собравшиеся на Бернер-стрит, выказали недовольство небрежной работой полиции в деле Потрошителя. Теперь уайтчепельский убийца стал врагом общества номер один, а Министерство внутренних дел приступило к рассмотрению вопроса о предоставлении награды за его поимку и арест. Это привело к созданию Комитета бдительности Уайтчепела [9 — Самостоятельная гражданская организация, целью которой является укрепление законности и порядка.].
Главный вопрос в деле Страйд, по моему мнению, заключался в следующем: чьей жертвой она была — Потрошителя или его подражателя?
Для того чтобы разобраться, вернемся к убийству Энни Чепмен и описанию человека, которого видели с ней. Похожий на иностранца смуглый мужчина лет сорока — сорока пяти в коричневой войлочной шляпе и темном пальто. Если верить отчету по делу Страйд, офицер полиции, дежуривший в ночь убийства, видел ее примерно в 00:35 на Бернер-стрит, на противоположной стороне от здания Международного общества обучения рабочих, в компании тридцатилетнего мужчины в темном пальто и войлочной шляпе. Он нес завернутый в газету сверток. Хотя свидетели расходились в своих показаниях насчет возраста этого мужчины, они одинаково описали его внешность и одежду. Однако это может быть простым совпадением: в то время многие носили темное пальто и войлочные шляпы. Так или иначе, следователь подчеркнул, что показания были не слишком точными и не стоит полностью на них полагаться.